Принимать нас за хороших людей непростительно глупо с твоей стороны.
Мой маленький бог. Мой маленький бог
Драма в одном действии
Действующие лица:
Крейзи - девочка 11-12 лет
Отец Крейзи
Мать Крейзи
Вульф - мужчина 35-40 лет
Фифа - девочка 11-12 лет
Сюська - девочка 11-12 лет
Утка - девочка 11-12 лет
Бузя - мальчик 11-12 лет
Сцена 1.
Переход
Подземный переход где-то недалеко от центра Москвы. Темно: слабое освещение и к то-му же пасмурный день, осень. Шаги. Постоянно шаги: бодрые, неторопливые, шаркающие, гулкие... Чей-то кашель, разговор, насморк... А у стены, недалеко от выхода, уличный музы-кант, человек лет 35-40, грязный, мятый, небритый, с гитарой, кепкой и хриплым простужен-ным голосом, как нельзя лучше соответствующий и унылому переходу, и всеобщему осеннему настроению. А с противоположной стороны появляется девочка лет 11-12, в яркой кофточке, с большой нелепой заколкой в спутанных волосах, светлая, оживлённая и порывистая, как ве-сенний солнечный зайчик. Она останавливается в начале перехода и почему-то надувает не-сколько больших мыльных пузырей, каждый, как особенный, непохожий на другие, мир; смот-рит, как они приземляются, лопаются, прячет флакончик и бежит дальше вприпрыжку по своим солнечным делам, но вдруг снова останавливается и слушает музыканта, стараясь ос-таваться незамеченной. Потом подходит ближе, еще ближе, и вот совсем рядом, почти ка-саясь потертой джинсовки... А он как будто бы и не видит...
Музыкант поёт.
Девочка. Тебя же никто не слышит!
Музыкант. А?
Девочка. Все проходят и идут. Ну, там четыре слова или пять нечаянных и все…
Пауза. Музыкант не обращает внимания на девочку, он роется в карманах.
А вообще ты прав, хоть четыре слова - это тоже иногда достаточно. Ну вот, а зовут меня Крей-зи. (Протягивает руку.)
Музыкант. Тебе чего?
Крейзи. Приятно познакомиться. Ты кто, ну по имени?
Музыкант не отвечает, достаёт из кармана сигареты.
Это тайна, да? Ты всегда молчишь? А я иногда тоже очень молчу, то есть для всех молчу, а на самом деле про себя говорю, и даже слышу, как говорю, а больше никто не слышит. Я и петь про себя могу, ну очень громко, а ты так умеешь?.. А-а, когда я курю, я глух и нем, да? А ты не кури - минздрав предупреждает - давай лучше я покурю. (Выхватывает у него сигареты.)
Музыкант (усмехнулся.) Маленькая еще. (Протянул руку за сигаретами, а она пожа-ла её.)
Крейзи. Так вот, я Крейзи. А ты?
Музыкант. Вульф.
Крейзи. Ого! Нерусский!
Вульф. Русский. Сигареты дай.
Крейзи. Не дам. Они хоть и лёгкие, но от них не дышат легкие. А почему Вульф?
Вульф. Чёрт его знает. А почему не Вульф?
Крейзи. Значит, это тоже тайна. И у меня есть тайна. Хочешь скажу?
Вульф. Нет. Слушай, подружка, ты мне мешаешь. Шла бы ты отсюда. Некогда мне тут лялякать.
Крейзи. А почему ты злой? Ты меня боишься, да?
Вульф. Чего?!
Крейзи. Меня все боятся, даже учителя в школе. А когда человек боится - он злой. Ты злой, значит, ты тоже чего-то боишься. Расскажи! Я тебя не выдам, честно. Не хочешь? Мол-чишь… У меня есть один знакомый, который тоже всегда молчит. Он тигр. Живой, полосатый, в зоопарке, а зовут его Мотя, это я придумала, если он, конечно, не возражает. Так вот, он мол-чит, ходит за оградой и все время думает, и днём, и ночью, примерно, как я, - он тоже немнож-ко Крейзи - и глаза у него тоже зелёные - а думает он, я тебе скажу по большому секрету, хотя это не очень прилично - выдавать тигриные мысли, думает он: я хочу вырваться из этой тюрь-мы, освободи меня, Крейзи, мы будем жить вместе, ты и я, не бойся, что я зверь, на самом деле я добрый, я тебя защищать буду, только не предавай меня, без тебя я совсем один останусь. И смотрит, смотрит, а смотрит он так как ты, точно также. Пойдём.
Вульф. Куда?
Крейзи. В зоопарк. Ты сам увидишь.
Вульф. Эй, Крейзи, или как там тебя... Подожди, эй! Во-первых, отцепись от моей курт-ки, а во-вторых... тоже отцепись. Куда, в какой зоопарк?
Крейзи. В общем, ты не можешь, да? Тебе нельзя, да? А почему - секрет, да?
Вульф. Ну, примерно да.
Крейзи. Кажется, я догадываюсь. Тебе петь нужно.
Вульф. Умница. Как это ты сообразила?
Крейзи. Тогда я буду слушать, можно?
Вульф. Нельзя.
Крейзи. А-а. Это всё равно, что твои мысли читать? Я понимаю.
Вульф. Ну, пока?
Крейзи. Я тебе телефон напишу. Ты мне позвони. Пожалуйста. Когда хочешь. Можно всю ночь. Я ведь одна живу.
Вульф. Одна?
Крейзи. Угу. И ты тоже один, да?
Вульф. Н-нет. У меня эта, дочь, жена и... как там… свекровь, что ли.
Крейзи. У тебя?!
Вульф. Да.
Крейзи. А... а… А где?!
Вульф. Далеко.
Крейзи. Ну где?!
Вульф. Очень далеко.
Крейзи. Тоже секрет?
Вульф. Тоже.
Крейзи. А я наоборот совсем одна живу... А ещё я умею на роликах ездить... В общем, не надо мне звонить... Меня это скомпро... смокро... иметирует. На. (Дает телефон.)
Вульф. Я позвоню.
Крейзи. Ты лучше пой. Что-нибудь доброе, милое, как ушки у тигра... Что-нибудь нежное...
Вульф (поёт.)
Расскажи мне сказочку про белого бычка,
Подари окурочек, налей мне молочка,
Я тебе повою про нелёгкую судьбу,
Чмокну тебя в щёчку, развернуся и уйду.
А ты не связывай меня,
Я свободнее огня,
А ты не тронь моей души,
И карман не тормаши.
Милая подруженька, ты меня не жди,
Я ловлю на лавочке летние дожди,
Я плюю на правила чужие свысока,
И люблю, когда колбасит в небе облака.
А ты меня не запирай,
Мне скамейка в парке - рай,
А дай мне волю улететь -
И тогда я буду петь.
Сцена 2.
Мечта
Двор дома Крейзи, вечер того же дня. На скамейке играющие дети, одноклассники Крей-зи: Фифа, Бузя, Утка и Сюська.
Сюська. Что сделать этому фанту?
Фифа. Этому фанту громко крикнуть: Хэллоу Раша!
Сюська. Бузя!
Бузя. Хай Юэсэй!
Фифа. Хэллоу Раша и громко я сказала!
Бузя. Да ну-у!
Фифа. “Да ну-у!” Ну и сиди без ботинка. Следующий.
Сюська. Что сделать тому фанту?
Фифа. Этому фанту... взвизгнуть!
Сюська. Это я. (Взвизгивает.)
Фифа. Ну, ты и взвизгнула! Слушай! (Взвизгнула, как надо.)
Бузя. Ну во-от! Как друг другу - так взгив... навзгиз... навизгиваться! А как мне – зага-дывают, что припрёт!
Утка. Не что припрёт, а что хотят. Говорить надо правильно.
Фифа. Хорошо, Бузя, тебе в виде исключения тоже можно взвизгнуть!
Бузя. О! (Взвизгнул так, что все попадали со смеху.)
Фифа. Ладно уж, держи. (Отдаёт ботинок.) Дальше.
Сюська. Что сделать этому фанту?
Фифа. Этому фанту сказать что-нибудь... матом!
Сюська. Утка!
Утка. Я?! Да вы что? Разве можно засорять родную речь бранными словами? Ведь это свидетельствует об очень низком уровне интеллекта, духовной отсталости, неуважении друг к другу…
Фифа. Чего-чего?
Бузя. Комплексует.
Сюська. Что она сказала?
Фифа. Она сказала, что мы умственно отсталые.
Утка. Я этого не говорила. Я сказала, что матом ругаться неприлично.
Фифа. Ой! Да я спокойно.
Сюська. Вот именно. Я тоже спокойно.
Бузя. И я! Спокойно.
Утка. Ну и ругайтесь, доругаетесь. А я не буду. У меня бабушка - врач, и она мне за-прещает. У меня и так почки больные.
Сюська. А при чём тут почки?
Утка. Притом, что ругань, особенно матом, вызывает приток отрицательной энергии, разрушающей организм. Она дурно воздействует на почки, на легкие, вы что, газет не читаете?
Фифа. Очень надо.
Бузя. А я комиксы читаю.
Утка. И напрасно. Комиксы не имеют развивающего эффекта, они могут привести к наркотикам, к преступлениям...
Фифа. Стоп! Мы играем или нет?
Утка. Перезагадывай.
Сюська. Хорошо. Что сделать этому фанту?
Фифа. Этому фанту... признаться в любви Бузе!
Утка. Ты что, совсем глупая?
Фифа. Сама такая!
Сюська. Сама говорит не ругайтесь, а сама обзывается.
Бузя. Ну, во-от! Опять грузиться? О! А вот прикол! Давайте в дочки-матери поиграем!
Все смеются.
Утка. А что? Очень хорошая игра. Она способствует формированию материнского ин-стинкта, дружелюбного настроения...
Фифа. Идея! Давайте поиграем в девушек-убийц!
Сюська. Да! И маньячек!
Утка. Вы соображаете, что вы говорите?
Фифа. Не хочешь - не играй. Значит, я - главарь банды - Кровавая Фифа, Сюська - мой помощник, ты, Бузя, наша жертва, а ты, Утка... Ты играешь?
Утка. Д-да... Н-нет... Придумала! Давайте лучше в города поиграем! Очень захваты-вающая игра! И познавательная.
И вдруг, неизвестно, что случилось, только заиграли, забегали по всему двору, по дому, по земле, по лицам солнечные зайчики, и полетели с неба мыльные пузыри, как снежинки, засмея-лись дети, закружились от радости, недоумевая, откуда такое чудо. А это Крейзи, оказыва-ется, незамеченная, пробежала мимо и скрылась. Все закончилось так же внезапно, всё верну-лось на свои места, как будто ничего не было.
Утка. А давайте в города поиграем! Это очень захватывающая игра!
Появляется Крейзи.
Крейзи. Привет!
Бузя. Привет!
Фифа. Здрасте!
Крейзи. Вы даже не представляете, что со мной случилось! Со мной такое случилось! Я стихи написала!
Фифа. Только-то?
Крейзи. Не только! Со мной ещё кое-что случилось, просто необыкновенное, хотите, расскажу?
Фифа. А мы играем.
Крейзи. Здорово. А хотите, я стихи прочитаю?
Утка. Ты что, потерпеть не можешь?
Фифа. Будешь с нами?
Крейзи. Во что?
Бузя. В маньячек!
Крейзи. В каких маньячек?
Фифа. Можно в монстров.
Бузя. О, а это клёво! Давайте я буду неукротимый, зловещий монстр, а вы будете меня ловить! Фифа - шериф с лазером, Сюська - полицейский, а Утка - собака-ищейка!
Утка. Я?! Собакой? Уж лучше я буду играть в фанты и признаюсь в любви Бузе!
Сюська. Неужели?
Фифа. Давно бы так! Разуваемся!
Сюська. Что сделать этому фанту?
Фифа. Признаться в любви Бузе!
Утка. Бузя... Ты очень хороший мальчик и я... нет, я не могу. Если бабушка узнает...
Фифа. Это тоже на почки влияет?
Сюська. Что тут сложного? Ну скажи; ай лав ю!
Бузя. Айлавьюкни мне!
Утка. Ай лав ю. (Аплодисменты.) Крейзи, будешь с нами?
Фифа. Она на новенького.
Крейзи. Хорошо. Только можно я вам сначала свои стихи почитаю?
Фифа. Я уже разулась и не могу слушать босиком. Что сделать этому фанту?
Крейзи. Этому фанту... рассказать о своей мечте.
Фифа. Это я. Моя мечта такая: выйти замуж за богатого крутого бизнесмена, чтобы у него было пять машин, десять сотовых, вилла на Кипре, охрана, яхта, чтобы он меня каждый день водил по ресторанам, казино, дарил вечерние платья, огромные букеты цветов, духи, вся-кие праздники устраивал… вот.
Бузя. Улетно.
Утка. Наивная мечта. Где ты такого найдёшь? Они ведь косяками не ходят.
Фифа. Я найду.
Сюська. Вот именно. Я тоже найду.
Крейзи. А ты тоже хочешь?!
Сюська. А что, нельзя? Я ещё хочу, чтобы он был банкиром или бандитом и давал мне много денег. Очень много. Я тогда себе заведу питона.
Крейзи. Ух ты! Питона! А зачем?
Сюська. Чтобы он меня охранял и меня все боялись.
Бузя. Кайф!
Крейзи. А если вы бедного полюбите?
Сюська. Бедного – никогда.
Крейзи. Это же не от вас зависит.
Бузя. А от кого?
Фифа. Ну и что? Полюблю бедного, а выйду за богатого.
Крейзи. Зачем?
Фифа. Чтобы жить роскошно.
Утка. Увы, сегодняшний век лишён романтизма, сплошной расчёт!
Крейзи. Если ты его не будешь любить, это не роскошь, а тюрьма, клетка, застеколье!
Фифа. Ой, а я бы хотела! Я бы так хотела оказаться “за стеклом”! Везёт же людям! За квартиру борются.
Сюська. И я бы хотела.
Бузя. А я нет. Потому что там компьютера нет.
Сюська. Есть! Я видела по телеку, есть!
Бузя. А, тогда можно. Я бы там с монстром сражался! Всё-таки я должен его укокошить, этого одноглазого. Сколько ни играю - не получается, каждый раз он меня убивает! Я во сне его в лепёшку, гада, а проснусь, включу компьютер, - жив-живёхонек!
Утка. Эх ты, только зрение портишь. Лучше бы “Преступление и наказание” почитал.
Бузя. Детектив?
Утка. В некотором роде.
Бузя. Марининой?
Утка. Как тебе не стыдно? Кощунственно отворачиваться от русской классики.
Бузя. Никуда я не отворачиваюсь.
Фифа. Ну а ты о чём мечтаешь, Уточка?
Утка. Я? Учиться... Закончить школу с золотой медалью, поступить в институт, закон-чить его с красным дипломом, стать юристом, поехать учиться за границу, сначала в Оксфорд, потом в Кембридж, потом... ещё получить образование, потом ещё образование...
Все одновременно заспорили.
Фифа. У меня мечта лучше: бары, отели, Париж, знаменитости…
Сюська. Вот именно: питон, белый линкольн, пальмы, море...
Утка. Главное - это карьера, активность, общение с важными лицами...
Бузя. Я должен победить монстра, должен...
И прорвался среди спора голос Крейзи, постепенно все смолкли.
Крейзи.
Я подарю тебе солнечных зайчиков,
Я их ловила на пляже в жару.
Солнечных девочек, солнечных мальчиков,
Солнечных лиц и улыбок игру.
Я подарю тебе солнечных зайчиков,
Я их ловила зимой на снегу,
Я их ловила среди одуванчиков
Тёплой весною и в злую пургу.
Я среди желтых кружков и овальчиков,
Я не ждала, не искала их, нет,
Я подарю тебе солнечных зайчиков,
Ими я твой нарисую портрет.
Только не прячься от солнечных зайчиков,
Только прими моих солнечных зайчиков,
Только пойми моих солнечных зайчиков
И полюби моих солнечных зайчиков.
Солнечных зайчиков,
Солнечных зайчиков,
Солнечных зайчиков,
Солнечных зайчиков...
Утка. Это и есть твои стихи?
Крейзи. Да.
Фифа. Что-то непохоже. На стихи.
Утка. С точки зрения литературы эти стихи лишены всякой литературности, простите за тавтологию. Напоминает смешение амфибрахия с постмодернизмом плюс лёгкий налёт тен-денциозного дактиля...
Сюська. Опять выражается.
Бузя. Туфтациозного чего?
Фифа. Туфта, короче. Не круто. Стихи сегодня вообще не катят. Надо писать песни и в духе децла или группы “Ленинград”.
Бузя. Да, если бы ты написала децла я бы зацепил.
Крейзи. Не нравится? Ну ладно... Люди, я же вам ещё самого главного не сказала! Я только что познакомилась с настоящим музыкантом! Представляете?! Он поёт просто потря-сающе!
Фифа. С музыкантом? Ты?
Крейзи. Да! Он сам пишет музыку и стихи, сам исполняет. Я слушала.
Бузя. На концерте?
Крейзи. Да. На концерте.
Фифа. Ну и как его зовут?
Крейзи. Зовут?.. Не скажу.
Фифа. Почему?
Крейзи. Потому что... Он для меня много значит. А вам его имя всё равно ничего не скажет.
Фифа. Значит, ты всё врешь.
Сюська. Вот именно. Просто имя не придумала.
Утка. Конечно. Разве реально познакомиться с музыкантом?
Фифа. Тем более тебе!
Крейзи. Я не вру! Я ему свой телефон оставила!
Фифа. Телефон? Ты?
Крейзи. Да! Он сказал, что позвонит!
Утка. Держи карман шире.
Фифа. Что вы её слушаете? Врёт она. Какой дурак будет брать у неё телефон?
Сюська. Тем более она не говорит, как его зовут.
Крейзи. Я клянусь! Честное слово!
Утка. Крейзи, ну зачем ты сочиняешь? Признайся, что ни с каким музыкантом ты не знакомилась и стихи эти глупые ты не писала, признайся, тебе сразу станет легче, а иначе наш спор может перерасти в ссору.
Крейзи. Это я написала стихи!
Фифа. Ей просто хочется быть не такой как все.
Утка. Вполне понятно в нашем возрасте.
Крейзи. Я правда познакомилась с музыкантом!
Фифа. Ну, тогда скажи, как его зовут.
Крейзи. Я не могу.
Фифа. Значит врёшь!
Крейзи. Нет! Его имя - это крик! Это солнечный зайчик, это...
Сюська. Как-как?
Крейзи. Никак! (Убегает.)
Утка (пожав плечами.) Крейзи!
Сцена 3.
Сюрприз
Комната Крейзи. Удивляет скромность обстановки, точнее почти полное её отсутст-вие: коврик на полу, кровать, письменный стол, заваленный всякой всячиной, чемодан в углу, на окне - тюль; стул, на котором висит одежда, часть одежды также разбросана на кровати, два ящика выдвинуты из стола, а один вовсе стоит на полу - вот, собственно, и всё. Вечер то-го же дня.
Вбегает Крейзи, удивленно осматривает комнату, собирает одежду с кровати, склады-вает в чемодан, задвигает ящики.
Крейзи. Мам! А почему у меня всё перевёрнуто в ящике? Вы что там, клад искали?
Мама (входит в комнату.) Для начала здравствуй.
Крейзи. Привет.
Мама. А почему такое раздражение в голосе? У вас какие-то неприятности?
Крейзи. Нет.
Мама. Ну, слава богу.
Папа (входит в комнату.) Ага, вот она, голубушка. Привет.
Крейзи. Привет.
Папа. О чём беседуете?
Мама. Серёжа, у нашей дочери нет никаких неприятностей, ты представляешь?
Папа. Разумеется, у нашей дочери не должно быть никаких неприятностей.
Крейзи. У меня только одна неприятность - в ящике все перевёрнуто. Что вы там дела-ли?
Папа. Для начала объясни, почему ты так поздно.
Крейзи. Семь часов - это поздно?
Мама. А ты знаешь, что в нашем районе видели чеченца, который сбежал из тюрьмы?! В нашем районе! Вот, почитай газету!
Папа. Ну что ты, шутишь? Где ей читать газеты, у неё есть дела поважнее.
Мама. Ну, хоть фоторобот посмотри! И он свободно разгуливает, может быть, по нашей улице!
Крейзи (посмотрев в газету, в ужасе). А за что он... что он сделал?
Мама. Какая разница! Украл или прирезал кого-нибудь! Важно, что он из-под стражи сбежал в наш район и тут прячется. А ты ходишь в семь часов по улице как ни в чем не бывало! А он из-за угла! А у отца сердце.
Крейзи. Подозревается! Тут написано, он только подозревается! Значит, неизвестно.
Папа. Конечно, лапонька, бегай, гуляй сколько хочешь по тёмным закоулкам, пусть у папы сердце.
Мама. У него на лице написано бандит-бандитом.
Папа. Ладно, она больше не будет, правда, лапонька?
Крейзи. Угу.
Папа. Ты ей уже сказала?
Мама. Нет. Может ты сам? Ну, ладно. Лапонька, у нас с папой для тебя сюрприз.
Крейзи. Приятный?
Мама. Очень.
Папа. Разве мы когда-нибудь делали тебе неприятные сюрпризы?
Крейзи. Да как сказать...
Мама. Кроме того, это не просто приятный подарок, а большая необходимость. Это то, без чего трудно обходиться каждый день, то, о чём ты мечтала!
Крейзи. Щенок?!
Папа. Лучше. Сейчас увидишь. Мама, принеси нам подарок. Он в моём портфеле.
Мама. Я принесу весь портфель. (Вносит портфель, достаёт из него красиво упакован-ную коробку.
Крейзи. Ух ты! С бантиком!
Папа. Да, кстати, ты ничего не хочешь нам сказать?
Крейзи. Спасибо!
Мама. И все?
Крейзи. Большое спасибо! Огромное! Спасибище!
Папа. А больше ничего?
Крейзи. Ну, я не знаю. Примите мою глубочайшую благодарность с нижайшим покло-ном... А! Поняла! (Целует маму и папу.)
Папа. Ну, это потом. А вот посмотри-ка на этот портфель повнимательнее.
Крейзи. Смотрю.
Папа. И что?
Крейзи. Прикольный портфель. Старый только.
Папа. Ты отсюда ничего не брала?
Крейзи. Да нет вроде.
Мама. Вот видишь, я так и думала. Она не брала.
Папа. Угу!
Крейзи. А что вы так смотрите? Пропало что-нибудь?
Папа. Ей, конечно, это неизвестно.
Мама. Конечно.
Папа. Ах ты, лапонька!
Крейзи. Да ничего я не брала.
Мама. Никто и не говорит, что ты брала. Разве мы говорим?
Папа. Конечно, денежки сами убежали. Топ-топ-топ!
Крейзи. Какие денежки?
Папа. Такие бумажные. У них выросли ножки и им тесно показалось в портфельчике.
Крейзи. Пап, какие деньги, вы что?! Не трогала я портфель!
Мама. А тебя никто и не обвиняет.
Папа. Всё само: раскрылся портфельчик, деньги повыпрыгивали. А как ещё объяснить? Вчера вечером были? Были?
Мама. Были, я своими глазами видела.
Папа. Вот тут, в кармашке.
Мама. Именно в этом кармашке.
Папа. А сегодня нет! И портфель никто не трогал! Чудеса в решете!
Мама. Барабашка!
Папа. Точно. Лапонька, он тут у тебя не пробегал, хрустя бумажками?
Крейзи. Вот почему вы в моём столе копались...
Мама. Мы? Разве мы копались?
Папа. Это барабашка.
Мама. И в портфель влез и в столе покопался. Вот негодный!
Папа. Надо срочно его изловить, как вы считаете?
Мама. И ремня ему дать хорошего.
Папа. Сдается мне, что он где-то в этой комнате.
Мама. Ну, она не видела, что с неё спрашивать? Ее и не было тут.
Папа. Вчера зато была!
Крейзи. Я в вашу комнату даже не входила!!!
Мама. Значит, не видела барабашку. Какая жалость.
Папа. Ну, если он вдруг проявится, ты свистни. Да, а подарок-то бери. Что надо сказать?
Крейзи. Не надо мне никаких подарков! Ничего я не брала!
Мама. Ты хоть посмотри что там.
Крейзи. Не хочу!
Мама. Потрясающе!
Папа. Ладно, пусть посидит, подумает, может, вспомнит что, может, барабашка прибе-жит... (Выходят.)
Крейзи (плача, отбрасывает подарок, вываливает всё наружу из портфеля, тща-тельно просматривает, потом осматривает пустой портфель. И вдруг...) Папа!! Я нашла! Вот они! Папа! Они за подкладкой! Я нашла!
Входят родители.
Вот! Смотрите! Я же говорила, это не я! Они вот сюда завалились, за подкладку!
Мама. Как это мило! Не успели выйти.
Папа выхватывает деньги, пересчитывает.
Все?
Папа. Угу.
Мама. Слава тебе, господи!
Папа. Что, барабашка принёс?
Крейзи. Какой барабашка?! Я только что их нашла за подкладкой! Вот здесь!
Мама. Какая у нас чудесная девочка! Ну, вы подумайте! Папа искал-искал - не нашёл!
Папа. Мама искала-искала - не нашла!
Мама. А она лёгким движением руки...
Папа. Проснулась всё-таки совесть. Это из-за подарка, я же говорил.
Крейзи (в слезах.) Мама... Почему вы мне не верите?
Папа. Так. Теперь она будет рыдать. Артистка.
Мама. Серёж, ты точно утром посмотрел?
Папа. Ну, Люсь, ну... Ну, три раза у тебя на глазах, ну что я, ослеп? Или ты ослепла?
Мама. Я не знаю, что с ней делать...
Папа. Зачем тебе эти деньги? Что ты собиралась на них купить?
Мама. Почему ты не могла просто подойти и попросить?
Крейзи. За что вы меня так ненавидите?
Мама. За что ты нас ненавидишь? Злые? Строгие? Ругаются? Но ты живёшь за наш счёт и должна считаться с нами и уважать нас!
Крейзи. Я не брала денег.
Мама. Она не брала! Ну, Серёж!
Папа. Боится. Боится признаться! Можно подумать, её побьют за это!
Крейзи. Я не боюсь!!!
Мама. Ну, признайся! Никто тебе не тронет. Если ты меня любишь, если ты любишь па-пу, скажи, “я взяла деньги!”
Крейзи. Я ничего не брала. Я не заходила к вам и портфель не трогала.
Мама. В общем, не любит она ни тебя, ни меня.
Папа. Она никого не любит. И друзей у неё нет.
Мама. Ну, признайся! Может, они тебе действительно нужны? Может, ты благотвори-тельностью занимаешься! Или может, ты хотела купить подарок папе к юбилею?
Папа. Она просто не понимает, что такое деньги!
Мама. Я сейчас сама заплачу! Тебе нас совсем не жалко! А у отца сердце!
Крейзи молча мотает головой.
Папа. Ладно. Люсь. Бог ей судья. (Забирают подарок, уходят.)
Крейзи какое-то время сидит, не двигаясь, потом находит нечаянно в кармане пачку си-гарет, отнятую утром у Вульфа, достаёт сигарету. Свет гаснет.
Сцена 4.
Двор дома Крейзи. Прошло две недели.
Фифа. Так! Играем в казаки-разбойники с сотовым. Мы с Сюськой на телефоне пишем пароль, потом прячемся в пределах нашей улицы в разных местах и переговариваемся по сото-вому. Если кого-то засекут, главное стереть пароль.
Бузя. Точно! А я им буду всё время звонить, чтобы они не могли связаться. А ты слу-шай, где звонит.
Утка. Ты бы лучше старался их найти.
Фифа. Ой! Вы посмотрите. (Указывает на приближающуюся Крейзи.)
Сюська. Н-да!
Бузя. Кто к нам идёт!
Фифа. Чего это она так вырядилась?
Подходит Крейзи. На ней чулки сеточкой, туфли на высоком каблуке, миниюбка, в руках сигареты.
Крейзи. Здравствуйте, господа!
Сюська. Что это с тобой?
Крейзи. А что со мной?
Фифа. У тебя видок!
Крейзи. Странно! Неужели вам не нравится? Я-то думала это ваш стиль! Туфли на шпильках, колготки итальянские, юбка модели “ищу спонсора”, прическа “Мадонна после кон-церта”, духи аромат “ширли-мырли”…
Бузя. Фу-у...
Крейзи. Сигареты Мальборо!
Утка. Ты что! Выплюнь сейчас же эту гадость!
Фифа. Ой-ой-ой, вы посмотрите какая крутая!
Крейзи. Беру пример с вас!
Утка. Мы не курим.
Крейзи. Бедненькие! Бузя, не желаешь?
Бузя. Желаю!
Крейзи. Милый мальчик. Не обращай на них внимания, они просто завидуют.
Утка. Чему?
Крейзи. Суперприкиду.
Фифа. Было бы чему завидовать!
Сюська. Как баба Яга!
Утка. В ней просто говорит подростковый максимализм. Ну разве можно в нашем воз-расте так наряжаться! А высокие каблуки - это же недопустимо! От них ноги кривятся.
Фифа. Небось, у мамы взяла.
Крейзи. У мамы? Да это мне из Зигапулии прислали.
Сюська. Откуда?
Крейзи. Страна такая. Зигапулия.
Бузя. Это чего такое?
Утка. Нет страны Зигапулия. Если только совсем дикая.
Крейзи. Она не дикая. Просто очень маленькая, там живёт всего 52 человека. И они все абсолютно огромного роста. И у них это самый маленький размер. Детский. Вот мне и присла-ли. Один знакомый. У меня даже его письмо сохранилось, я вам могу его показать. Хотя вы все равно ничего там не поймёте - там всё по-зигапульски.
Бузя смеется.
Утка. Какая глупая шутка.
Сюська. Она не шутит, а издевается.
Крейзи. Ну, конечно! Как вы можете поверить в Зигапулию, там же нет богатых жени-хов, питонов, оксфордов и компьютерных монстров! Уж не знаю, чем вас ещё заинтересовать... Вот, кстати, я помадку новую прикупила, как, по-вашему, мне идёт? Или вы даже не краситесь?
Фифа. Ой, помадку! Да ты вообще краситься не умеешь! И никогда ты не красилась, а только сейчас, чтобы повоображать!
Утка. В нашем возрасте ещё никто не красится, потому что от косметики сразу появля-ются морщины.
Крейзи. Видишь, Бузя! Им тоже хочется, а не разрешают. А я уже сто лет крашусь.
Бузя. А зачем?
Крейзи. Ну я же обычно по ночам гуляю. А ночью, если не накрасишься, никто тебя не заметит.
Бузя. А разве ночью кто-нибудь гуляет?
Крейзи. Да все мои друзья ночью гуляют. Ну спросите у моего молодого человека, ес-ли мне не верите.
Сюська. У какого молодого человека?
Крейзи. У моего.
Фифа. Ой! Молодого человека! Невестушка! Ну и где же твой жених? Что-то мы его ни-когда не видели. Он, наверное, в Зизибузи живёт, да?
Крейзи. Ты хочешь сказать, в Зигапулии? Нет, он живёт здесь. А не видели вы его, по-тому что мы всегда гуляем ночью.
Бузя. Ну и как? Свадьба скоро?
Крейзи. А мы не будем жениться. Когда женятся, то не любят.
Фифа. А у вас любо-овь! Я представляю!
Крейзи. Да. У нас любовь.
Утка. Эх ты, в нашем возрасте ещё никто по-настоящему не любит.
Фифа. Что ты, Уточка, это мы не можем, а они, высокоразвитые, могут.
Сюська. Ну и в каком он классе? Небось, в десятом?
Крейзи. Он давно уже не в школе, он работает! Он снимается в фильмах, и я тоже с ним снимаюсь! А ещё у него своя рок-группа!
Фифа. Мы, оказывается, со знаменитостью общаемся! Можно ваш автограф, великая ак-триса?
Сюська. А жених - музыкант!
Фифа. Как же его группа называется? Нирвана? Или Иванушки-интернейшнл?
Бузя. Децл!
Крейзи. Он назвал её в честь меня - Крейзи!
Утка. Я представляю, какая там музыка.
Фифа. Когда же ты нас с ним познакомишь?
Крейзи. А вот приходите ко мне через неделю на день рождения. Он будет.
Фифа. Ой! Да неужели свершится?!
Утка. Фиф, не радуйся. Он не сможет. У него заболеет тётя или сломается БМВ.
Крейзи. Ничего у него не сломается! Он ради меня с края света прилетит.
Фифа. На крыльях любви! Ну ладно, посмотрим. Мы придём к тебе на день рожденья.
Бузя. Нет, давайте лучше сегодня ночью пойдём гулять. Заодно увидим жениха!
Фифа. Угу! Слушай ее, Бузя больше. Я готова на что хочешь поспорить, что она ночью не гуляет.
Крейзи. Давай поспорим.
Фифа. Давай.
Утка. А как ты проверишь?
Фифа. Я у ее родителей спрошу.
Крейзи. Спорим. Я как раз сегодня всю ночь гулять собираюсь.
Утка. Фиф, не надо, вдруг она правда пойдёт? А к ней ещё кто-нибудь привяжется, нас же потом обвинят.
Крейзи. Вы что думаете, я кого-то боюсь? Да я кому хочешь сдачи дам, я карате знаю.
Фифа. Карате? Ну, покажи своё карате!
Бузя. Правда знаешь?
Крейзи. Правда. Среди вас есть желающие?
Фифа. Я желающая. Ну, давай бей меня.
Крейзи. А я не буду бить первая. Ударь меня, тогда я дам сдачи.
Фифа. Очень нужно!
Крейзи. Значит, боишься.
Утка. А психов нужно бояться. Не связывайся с ней. А лучше даже не разговаривай.
Крейзи. У меня есть один друг, он немой. И он говорит, что со всеми можно найти об-щий язык. А если вы не можете...
Фифа. Спасите люди добрые! Вот уже и немой заговорил.
Крейзи. Мы с ним по-немому разговариваем!
Фифа. Ну-ка покажи, как ты разговариваешь!
Крейзи. Пожалуйста. (Показывает.) А вообще его можно и по глазам понять.
Утка. Она и по-немому, и по-зизибани. А в школе-то одни двойки.
Крейзи. А мне важнее знать немой язык, чем математику! Я вообще из этой школы скоро в другую перейду. В парашютную.
Утка. В какую?
Крейзи. Там, где с парашютом прыгают. Я, если хотите знать, там уже постоянно бы-ваю и много чему научилась.
Бузя. Нет, серьёзно? Ты живых парашютистов знаешь?
Крейзи. Не только знаю, я сама много раз прыгала.
Бузя. С парашютом?!
Крейзи. И с парашютом, и без парашюта.
Бузя. А откуда ты прыгала?
Крейзи. Много откуда. Но сначала всех учат прыгать с деревьев. Если преодолеешь се-бя и прыгнешь, то потом уже ничего не страшно. А я как пришла, в первый же день спокойно с самого высокого дерева прыгнула... Без, парашюта, конечно.
Фифа. Наверное, ты тогда головкой сильно ударилась.
Бузя. Нет, правда? Они сначала с деревьев прыгают? А потом?
Крейзи. Потом! Ты сначала с деревьев научись!
Бузя. А ты правда можешь?
Крейзи. Запросто. С любого дерева хоть сейчас.
Бузя. Прямо с самой верхушки?
Крейзи. Абсолютно.
Бузя. Покажи, а?
Крейзи. С удовольствием. (Поднимается.)
Утка. Ты что, совсем дурачок? Всё она врёт.
Бузя. А вдруг нет? Давайте проверим!
Утка. Ага! Когда она разобьется - поздно будет.
Фифа. Да она не прыгнет, как вы не понимаете? Она только и ждет, что мы её остано-вим. А я её не останавливаю! Ну, давай, прыгай!
Крейзи. Пожалуйста. (Идёт к дереву.)
Утка. Нет! (Держит её.) Она убьётся, а мы потом отвечать будем. Или наши родители. Пока я здесь, она не прыгнет. Тебе что, жить надоело? Разве можно так испытывать судьбу? Хотя... Кто знает? Платон считал, что душа, входящая в тело, при рождении уже от начала до конца знает свою судьбу...
Крейзи. Откуда?
Бузя. Платон? А, это медвежонок из диснеевского мультика.
Утка. Какое безобразие! Это великий философ.
Крейзи. Откуда душа знает судьбу?!
Утка. Потому что она сама ее выбирает. Заранее, ещё до рождения.
Крейзи (отвлеклась.) Сама?! Зачем же тогда бывают плохие судьбы? Ну, бывают же! А!.. У них там, наверное, вроде рынка: “А вот судьбы - хорошие по сто баксов, средние - по 50, плохие - по 10 центов! А вот кому судьбы! Налетай, разбирай! И души, значит, которые побо-гаче, выбирают судьбу подороже, получше, а которые бедные... Представляю, какая у них там толчея стоит в базарный день! Пихаются души, наступают друг другу на... на души... Да?! Так, по-вашему?
Бузя. Прикол!
Утка. Зачем ты опошляешь мысль великого философа?
Крейзи. Я не опошляю! Я соглашаюсь! На сто пудов! Вот мы сейчас и посмотрим, бо-гатая у меня была душа или бедная, и какую она судьбу выбрала, плохую или хорошую! (Бе-жит к дереву.)
Утка. Стой!
Фифа. Пусть лезет, пусть!
Крейзи залезает на дерево.
Утка. Нет!!!
Фифа и Сюська держат Утку.
Фифа. Лезь, лезь! Еще выше! Давай!
Бузя. Ха-ха-ха, на каблуках!
Утка. Она же разобьётся! Пустите!
Сюська. Ну и пусть.
Утка. Надо её снять!!
Фифа. Не прыгнет она!
Утка. Прыгнет!
Фифа. Ну, что остановилась? Страшно стало! Высоты испугалась? Голова кружится?
Утка. Она прыгнет!!! Мама!!!
Вдруг все завизжали и зажмурились.
Бузя (первым открыл глаза.) Слезает! Смотрите, слезает!
Фифа. Ха-ха-ха! Нервы не выдержали! Я говорила, она не прыгнет!
Утка. Слава богу!
Фифа(подходящей Крейзи). Ну что?! Парашютистка!
Крейзи (улыбаясь). Он! Там... он! Это он! (Убегает.)
Сцена 5.
Мой маленький бог
Вульф с гитарой. На этот раз уже не в переходе, а прямо на улице. Подбегает Крейзи, набрасывается на него сзади. Тот, испугавшись, оборачивается, в недоумении смотрит на Крейзи.
Крейзи. Вульф! Я увидела тебя почти что с неба, спустилась и прибежала! А почему ты сегодня на улице, не в переходе?
Вульф. А, это ты. Забыл, как тебя?
Крейзи. Ничего, имя - это не главное. Ты мне звонил, да? Кто-то позвонил, молчал и положил трубку - я сразу догадалась, что это ты! Тебе ведь надо скрываться, таиться, маскиро-ваться, играть чужую роль, да? Я все про тебя знаю: знаю, кто ты, знаю, что ты прячешься, и никому тебя не выдам, только... Ты ведь ничего плохого не сделал, правда?
Вульф. Я-то? Конечно, ничего.
Крейзи. А доказать не можешь, да? Так бывает, я знаю. Ну, я тебе помогу, честное сло-во. Вот! (Протягивает ему лист бумаги.)
Вульф. Что это?
Крейзи. Прочитай и всё поймёшь.
Вульф. Как курица лапой. Давай-ка сама, подружка.
Крейзи.
Косолапое и прыгучее,
И крылатое, и ползучее,
Пучеглазое и наивное,
Чудо чудное, диво-дивное.
Оно хрюкает и кусается,
И мяукает, и лягается,
И лохматое, и горбатое,
И в кружочек оно полосатое!
И это мой маленький бог!
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог,
Ох!
На планете живёт заброшенной,
И неведомой, и нехоженой,
И с рогами оно и с гривою,
И вообще оно очень красивое!
И смеётся оно, и чавкает,
И рыдает оно и гавкает,
И тоскует оно, и мечется -
Хочет, глупое, очеловечиться!
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог,
И это мой маленький бог.
Ох!
Вот. Ну, как?
Вульф. Впечатляет. А что это?
Крейзи. Как что?! Это твоя новая песня! Я её специально для тебя всю ночь писала. А потом еще всю другую ночь переделывала. Я даже в первую ночь нарочно не хотела, чтобы ты мне звонил, потому что чувствовала, что это еще черновик, а во вторую я все ждала, ждала, по-том искала тебя в переходе и не нашла. Я уже стала бояться, что тебя поймали, но надеялась, конечно. И песню все время с собой носила. Да, я ведь и музыку придумала! Вот слушай! (За-пела песню, Вульф сначала смутился, ну а потом, видя, что Крейзи не остановить, стал к ней подстраиваться и постепенно даже увлёкся.)
Вульф. Неплохо у тебя получается.
Крейзи. Правда?! Спасибо! Так вот, что я решила: я теперь буду к тебе приходить каж-дый день и с тобой петь! Нас вдвоём никто не заподозрит! Ты не думай, что это я только для тебя, я ещё и для себя, потому что я еще хочу быть певицей и мне нужно голос разрабатывать! Я не совсем полностью хочу быть певицей, моё главное призвание - это тигры, но петь я буду сначала! Вот мы выходим с тиграми на арену, а я на роликах, и я пою, и тигры поют - они это могут - а потом мы показываем номер! Так что мне петь тоже надо выучиться.
Вульф. Учиться в школе надо.
Крейзи. Вот уж где-где, а в школе ничему хорошему не научат - это точно! Например, наша Кишка - учительница по музыке - за все это время только и разучила с нами песню о пе-репёлочке! (Поёт жалостливо.) Как у перепёлочки ножки болят! Ты ж моя, ты ж моя, перепе-лочка! А ты меня ещё и на гитаре играть научишь, по рукам?
Вульф. А родители?
Крейзи. Чьи?
Вульф. Твои.
Крейзи. Так я же одна живу.
Вульф. В детском доме?
Крейзи. Нет, в квартире.
Вульф. А предки где?
Крейзи. Навещают иногда. Вот на день рожденья должны заглянуть. У меня ведь день рожденья скоро. Я тебя приглашаю. Адрес. (Протягивает листок.)
Вульф. Тебе вообще сколько лет-то?
Крейзи. Восемнадцать. Почти.
Вульф. Угу. Вспомнил. Тебя зовут Крейзи.
Крейзи. Да! Так ты придёшь? Не бойся, никто ничего не узнает, я скажу, что ты мой учитель по музыке, сто лет дружим. Мы ведь дружим, да?
Вульф. Конечно! Ну, ты иди?
Крейзи. Куда?
Вульф. В зоопарк или ещё куда-нибудь в баню.
Крейзи. А почему у тебя такие волосы смешные?
Вульф. Чего?
Крейзи. Волосы! Смотрю и хочется смеяться! И брови смешные! (Смеется.)
Вульф. Н-да... Тяжёлый случай...
Крейзи. Опять ты злой! Опять боишься! Ну почему меня все боятся, почему? Почему все ждут от меня только плохого?!
Вульф. Слышь, я как раз жду хорошего. Жду, что ты сейчас убежишь кормить своего тигра.
Крейзи. Злой!.. Но ты не виноват, это бог делает всех людей разными, чтобы потом в них играть было интереснее, взрослый бог. (Пауза.) А я тоже дружить не умею. Только с ти-грами. А ещё с поездами!
Вульф. С поездами?
Крейзи. С поездами! Ты любишь слушать, когда ругаются? На тебя! Вот и я не люблю! Мне больше нравится слушать, как ездят поезда! Хотела бы я жить в полосе отчуждения, где никто не ругается, а только ездят поезда! Хотя… я и так живу в полосе отчуждения. Только она у меня дома!
Вульф. Чего?
Крейзи. Я раньше в школе училась лучше всех, особенно по математике, и папа сказал: “Надо перевести её в спецшколу, чтобы она потом стала банкиром!” А я не хочу быть дурац-ким банкиром, потому что хочу петь и приручать тигров. И тогда я вообще перестала учить ма-тематику и достигла в этом огромных успехов - скатилась на сплошные тройки. А папа сказал: “Она может, но не хочет, потому что ленится. Но она должна быть отличницей, потому что она моя дочь!” Понимаешь?! Потому что я его дочь! Чтобы он мог сказать: “А вот моя дочь- отлич-ница! Потому что я такой молодец и так правильно ее воспитываю!” И тогда я вообще переста-ла учиться и начала хулиганить на уроке, а учителя сначала удивлялись, а потом стали меня ненавидеть и от этого бояться, и просто так ставить двойки. Папа сказал: “Пока она не станет опять хорошо учиться, она не будет смотреть телевизор и есть сладкого. Дрессировка, понима-ешь? А я говорю, ну и пожалуйста, смотрите сами свой телевизор, вашу Санту Барбару, как там все лижутся и разводятся, а есть я совсем не буду, я сажусь на диету и буду худеть. И я ничего не ела три дня, просто лежала, читала Мюнхаузена и не ела. А вечером на третий день мама стала плакать и причитать... и тогда он... Он взял кастрюлю с кашей и стал эту кашу в меня впихивать, а я давилась, выплевывала её, а он меня держал и всё равно впихивал, впихивал! И я вся измазалась в каше и вся постель, и даже ковер были в каше, но пока он всю кастрюлю мне не скормил, он так и не успокоился. А потом она хотела мне белье сменить, а он сказал: “Не надо, пусть так и спит с кашей в...” (Пауза.)
Вульф. Девочка... эй... Крейзи...
Крейзи. Они сказали: “Пока она не попросит прощения, мы не будем с ней разговари-вать”, а я говорю: “Ну и не надо!” - и задвинула дверь шкафом!
Вульф. Шкафом?
Крейзи. Да. Они когда увидели - разорались. А я говорю: “Вы обещали не разговари-вать, а сами орёте!”
Вульф. А потом?
Крейзи. Потом... Вытащили из моей комнаты всю мебель, кроме стола и кровати. А я говорю: “Не надо мне вашей кровати”, - и ушла ночевать в полосу отчуждения. Я уж не знаю как, но они меня вычислили и притащили домой, и отобрали ключи от квартиры и заперли, чтобы я больше не убегала. С тех пор моя комната превратилась в полосу отчуждения. Они ту-да заходят, только когда им хочется поругаться. А я их не слушаю, я в это время представляю, как ездят поезда… (Пауза.) Так что я завтра к тебе приду? Сюда?
Вульф(обнял её, потом похлопал по плечу.) Если хочешь, приходи. Что-нибудь сбацаем.
Крейзи. И ты приходи! На день рожденья.
Вульф. А...
Крейзи. Они уедут рано утром на дачу.
Вульф. Угу.
Крейзи. Спасибо, Вульфик! Так ты не возражаешь, чтобы я с тобой пела?
Вульф. Раз тебе это нужно...
Крейзи. Спасибо, Вульфик! Значит, я не только с тиграми дружить умею! Знаешь... Я тебя обманула... Мне не восемнадцать лет.
Вульф. Что ты говоришь?!
Крейзи (испуганно). Мне семнадцать! С половиной. Я ещё тебе хотела сказать...
Вульф. Что?
Крейзи. Я... (Шепнула ему что-то на ухо, чмокнула в щеку и убежала.)
Вульф (хмыкнул.) Крейзи... (Задумался. Стал машинально напевать: “Косолапое и прыгучее…”)
Сцена 6.
День рождения
День рождения Крейзи. В её комнате идеальный порядок и накрыт стол. Летают мыль-ные пузыри и время от времени пробегают солнечные зайчики. За столом сидят гости: Фифа, Бузя, Утка, Сюська. Крейзи заметно нервничает, ходит по комнате.
Фифа. Ну что, Крейзи, пять часов. Ты говорила, что он никогда не опаздывает.
Утка. Интуиция мне подсказывает, что сегодня он нарушит это правило.
Сюська. Вот именно. Он появится, когда мы уже уйдём, да?
Фифа. И конечно, с букетом алых роз, с гитарой!
Утка. Знаешь, Крейзи, я читала, что когда человек много врёт, он часто болеет, подни-маю этот стакан сока за то, чтобы ты поскорее выздоровела.
Появляется Вульф с букетом алых роз и с гитарой. Крейзи бросается к нему на шею.
Мама (голос.) Я так и не поняла, сколько к тебе придёт человек?
Крейзи. Пять. (Пропали гости, пропали солнечные зайчики и мыльные пузыри, остался только стол с шестью приборами.)
Мама (вносит салат.) Ну и как я это должна понимать?
Крейзи. А так, что я не имею уверенности ни в одном.
Мама. Но максимум пять?
Крейзи. Да.
Мама. Так бы и говорила. И что вы будете делать?
Крейзи. Напьемся, устроим дискотеку на столе, побьём всю посуду!
Мама. А если серьёзно? Кто вообще к тебе придёт?
Крейзи. Друзья, кто ж ещё?
Мама. Какие друзья?
Крейзи. Что мне их, перечислять?
Мама. Да, потрудись, пожалуйста.
Крейзи. Зачем?
Мама. Затем, что мы должны знать с кем ты дружишь! Мало ли с кем ты связалась! А может, они из семьи наркоманов! Что тебе скрывать-то, я немножко не понимаю.
Крейзи. Ничего. (Молчит.)
Входит папа. В руках у него та же самая коробочка с подарком.
Папа. Именинница! Держи свой подарок! Смотри, больше не бросайся такими вещами.
Крейзи. Спасибо.
Мама. Мы с папой хотим, чтобы ты выглядела не хуже других детей. Ну, смотри ско-рей, что там!
Крейзи раскрывает коробку, в ней оказывается сотовый телефон.
Теперь мы всегда будем знать, где ты находишься! Даже если ты поедешь за границу!
Папа. Да! Теперь ты от нас никуда не скроешься, ха-ха-ха. Ну, довольна? Шикарный по-дарок!
Крейзи. Да... Спасибо...
Папа. А послушай, как он играет! Ха-ха-ха! Прекрасная музыка! Тара-тара-рам, та-ра-та-ра-рам! Что-то знакомое.
Телефон играет “Турецкий марш”.
Мама. Сереж, это же Моцарт.
Папа. Да? Вот видишь, самого Моцарта тебе дарим! Ха-ха-ха!
Крейзи. Спасибо...
Папа. А что у нас вкусненького?
Мама. Серёж! Ну, куда руками в салат полез! И почему ты в пижаме? Дети вот-вот придут, а ты в пижаме!
Папа. Подумаешь, дети! Если б Ибрагим Ефимович пришёл - другое дело. Или его дочь. Кстати, надо их подружить. А то общается неизвестно с кем.
Мама. Или вот Наташенька - из приличной семьи! Отец - крупный предприниматель! Общалась бы с Наташенькой.
Крейзи. Наташеньке пять лет!
Мама. Ну и что?
Папа. Ладно, может, её друзья не совсем пропащие.
Мама. Так ты переоденься, а то начнут своим родителям пересказывать, дескать, у отца приличного костюма нет.
Крейзи. А вы разве на дачу не поедете?
Папа. Попозже, лапонька, должны же мы познакомиться с твоими друзьями.
Крейзи. Да вы их сто раз видели! Одноклассники!
Папа. Ничего, посмотрим в сто первый.
Крейзи. Вы же обещали уехать!
Мама. А мы уедем. Убедимся, что они не уличная шпана - и уедем.
Крейзи. Вы же уже убеждались! Вы что, не помните?
Мама. А что ты волнуешься? Тем более, если мы их уже видели, что ты волнуешься?
Крейзи. Я думала, вы уедете утром.
Мама. У меня такое впечатление, что нас выживают из собственного дома.
Папа. Она просто что-то скрывает.
Крейзи. Ничего я не скрываю! Фифа, Бузя, Утка и Сюська!
Папа. Во имена-то!
Мама. Это только четверо! А говорила пять.
Крейзи. Да не говорила я пять!
Мама. Говорила. Серёж, она сказала пять.
Крейзи. Я ни бум-бум в математике, сами знаете. Это вместе со мной пять!
Папа. Ну, конечно! Теперь она будет сочинять.
Крейзи. Я вообще не знаю сколько! Может, никто совсем не придёт!
Папа. Что же у тебя друзья такие ненадёжные?
Мама. А с ней вообще дружить невозможно. Она ничего не даёт, только берёт!
Папа. И не благодарит. Папа и на машине её катает, и репетиторов ей нанимает, и день рожденья ей справляет, а в ответ?
Мама. Хамство одно.
Папа. Вырастет, может, поумнеет? Пойдём переодеваться. (Выходят.)
Крейзи ходит по комнате. Не зная, чем себя занять, надувает несколько мыльных пузы-рей. Звонок в дверь. Крейзи вздрагивает, бежит открывать. В коридоре всякое “здравствуй-те, привет, с днём рожденья, спасибо, проходите”, и в комнату входят гости: Фифа, Бузя, Утка и Сюська.
Крейзи. Садитесь.
Утка. Куда можно?
Крейзи. Можно на стол, можно на стул, ещё на пол и на кровать. Кому что больше удобнее. (Все рассаживаются.) Сели? Ну и сидите. (Выходит.)
Утка. Хороший приём.
Фифа. А чего ещё от неё ждать. Да! Жениха что-то не видно.
Утка. И не увидишь, не надейся.
Фифа. Что, Бузинька, салатику хочешь? Кушай, мальчик.
Утка. Не ешь, без хозяев неприлично.
Фифа. Мужчина должен есть!
Сюська. О-ох! Скучновато! Что мы вообще сюда пришли?
Утка. Меня пригласили - поэтому я пришла.
Фифа. Лично я хочу посмотреть на жениха. И что она придумает, когда он не придёт.
Сюська. А Бузинька пришёл покушать, да?
Бузя. Смотрите! Она пузыри пускала! Это большой прикол.
Утка. Не пускала, а надувала. Человек пускает пузыри тогда, когда он тонет. Положи на место. Кстати, неприлично гостей заставлять ждать. О, а давайте пока в города поиграем! Это очень весёлая игра!
Фифа. О-ой! Со своими городами!
Входит Крейзи.
Крейзи. Ну, как сидится?
Бузя. Суперно!
Крейзи. Ну, ещё посидите. (Выходит.)
Сюська. Не поняла.
Фифа. Хитренькая! Тогда выпендривалась со своим женихом, думала мы не придём, а мы пришли - ей и сказать-то нечего. Ну, ничего, я сейчас спрошу.
Утка. Не надо.
Сюська. Почему это?
Утка. У нее день рождения всё-таки. Спросите потом.
Фифа. Не надо было выделываться.
Утка. Послушайте! Она, конечно, Крейзи, но и у Крейзи должен быть праздник хоть иногда.
Фифа. У нее каждый день праздник!
Утка. Ну, давайте её простим на сегодня. В день рожденья надо радоваться, веселиться, забыть всё плохое. Тогда она сразу станет добрее и во всём признается сама.
Бузя. Давайте жить дружно!
Фифа. Ты просто её боишься!
Утка. Я? Что вы?
Сюська. Сама говорила - психов надо бояться!
Фифа. Значит, ты против нас.
Утка. Я за всех!
Фифа. Нельзя быть за всех!
Сюська. Вот именно!
Входит Крейзи.
Крейзи. Как, сидеть ещё не надоело?
Бузя. Надоело.
Крейзи. Ну, тогда походите. (Хочет выйти.)
Фифа. Крейзи! А где же твой жених?
Крейзи. Как где? Как будто вы не знаете где!
Бузя. Где?
Крейзи. Неужели не знаете?
Фифа. А откуда мы можем знать?
Крейзи. Ну, вот видите. (Выходит.)
Бузя. Чего видите?
Фифа. Зубы заговаривает, ждёт, что мы уйдём. А я ни за что не уйду.
Сюська. И я.
Крейзи заходит, молча садится.
Бузя. Крейзи, а что видите?
Крейзи. Что видите?
Бузя. Ну, ты когда выходила, сказала, “вот видите”. А что вот видите?
Крейзи. Не помню.
Бузя. Ну, про жениха.
Крейзи. Я не сказала «вот видите»! Я сказала, что он не жених, а любимый человек! И что он придёт ко мне! Потому что он особенный!
Фифа. Придёт! Скоро?
Крейзи. Вот-вот! А если вы его не увидите, значит, вы слепые!
Сюська. Я поняла! Крейзи влюбилась в человека-невидимку.
Фифа. Жених, куку! Может, он уже появился?
Бузя. У меня есть игра в компьютере “инопланетянин”. Так он там, то видимый, то не-видимый. Ну, я его сполпинка убиваю. Может, у тебя жених инопланетянин?
Крейзи. Может быть!
Фифа. А как ты с ним познакомилась? Он симпатичный?
Сюська. Ты с ним на зизибани разговариваешь, да?
Крейзи. Не понимаю. Не понимаю. Почему, если вы не видели инопланетянина, то считаете, что его не может быть?
Утка. Может, я читала про НЛО. Инопланетяне действительно невидимы людям.
Фифа. Еще одна Крейзи!
Утка. Что вы! Я шучу. Конечно, она всё выдумывает про жениха, ха-ха-ха.
Фифа. Давно бы так.
Входят родители (переодетые.)
Мама. Ну, что тут наша молодёжь поделывает?
Фифа. Мы ждём...
Мама. Кого?
Фифа. Когда вы к нам присоединитесь.
Мама. Как это мило с вашей стороны.
Пауза.
Утка. Вкусный салат.
Фифа. Да, очень вкусно. Я тоже умею делать салат. Вообще, обожаю готовить. Меня мама учит.
Мама. Конечно! Девочка должна уметь готовить! Вы будущие жены, матери, как же без этого? Вот наша лапонька чудесно готовит. Она мне помогала делать салат.
Фифа. Я тоже по дому обожаю помогать! Всё делать, убирать, мне так нравится!
Сюська. И мне нравится, я всегда родителям помогаю.
Бузя. И я! Я с собакой гуляю!
Фифа. Ой, у него собака красивая! А у меня кот, он такой пушистый, я его тоже обожаю. Вот это он меня оцарапал. А почему у вас животных нет?
Мама. Я хотела котёнка, но папа нам не разрешил.
Фифа. Почему-у?
Папа. Шерсти от них много. Да и деньги незачем зря тратить. И мебель дерут.
Мама. Мы подумали и согласились. И лапонька сказала, зачем нам животные и без них хорошо. Всё чистенько, опрятно, правда?
Крейзи (саркастично). Угу!
Мама. Она у нас умница. Со всеми дружит! Я всегда говорила, чем больше у тебя будет друзей - тем лучше.
Фифа. Конечно! Мы дружим! С первого класса!
Бузя. Мы неразлучны!
Мама. Чудесно! Только почему вы у нас так редко бываете? Девочки, приходите поча-ще.
Бузя (налегая на салат.) Хорошо, мы будем приходить!
Мама. Я очень рада!
Фифа. А мы-то как рады!
Мама. Только именинница что-то грустная.
Папа. Как же! На год состарилась, ха-ха-ха.
Фифа. А мне кажется, не только поэтому.
Мама. А почему же?
Фифа. Да так. Есть одна причина.
Мама. Какая причина? А, всё секреты?
Звонок в дверь. Пауза. Крейзи бежит открывать. Внезапно из коридора: “Пойдём, пой-дём, быстрей, ну и что, пойдём!” Сияющая Крейзи вводит Вульфа, уличного, как всегда. Все-общий шок.
Крейзи. Это Вульф!
Шок продолжается.
Мама. Очень приятно. Ничего не скажешь, очень приятно.
Папа. Добрый день.
Вульф. С днем рожденья Крейзи. (Целует её.) Держи. (Дарит инопланетянина.) Узна-ешь? Наш маленький бог!
Крейзи. Это? Нет, Вульф, это не он. Я тебе потом объясню… Спасибо… (Родителям). Вульф - мой самый близкий друг!
Папа. Простите, а вы, так сказать, помимо дружбы с моей дочерью чем занимаетесь?
Вульф (смотрит на детей, улыбка пропадает, он заметно занервничал. Растерянно). Музыкой…
Крейзи. Вульфик, садись.
Папа. Сесть он успеет. И давно так, так сказать, знакомы?
Вульф. Давно.
Папа. Так. Весьма интересно. “Вульфик!” Нам очень, так сказать, лестно ваше внимание к нашей дочери.
Крейзи. Будешь салат?
Папа. Конечно, будет. Салат. А по паспорту вас, простите, как зовут?
Вульф. Вульф.
Папа. Я по паспорту спрашиваю. Вам что-то непонятно?
Вульф. По паспорту.
Папа. Та-ак! Потрясающе! Представляешь, если б мы уехали! Вот это сюрпризик!
Мама. Серёж, может, он по паспорту Вульф, может, он нерусский...
Папа. Я и так вижу, что он нерусский! Ты посмотри, вылитый чеченец!
Мама. Господи! А вдруг это тот, из газеты?
Папа. Вызывай милицию! Явился, как к себе домой! Он и говорит с акцентом, чувству-ешь?
Мама. Сейчас вызову.
Сюська (вдруг). Никакой это не чеченец. Нашли кого бояться!
Мама. Ты что, его знаешь?
Сюська. Ещё бы! Никакой он не Вульф, а Владимир Ульянович Федоров. Папаша это мой. Родной. Ну, что вы смотрите?
Мама. Как это папаша?
Сюська. А так. Папаша. Только он с нами никогда не жил. Потому что мама так реши-ла, когда я только родилась.
Вульф. Да что ты... понимаешь?..
Фифа. А Борис Андреевич?
Сюська. Это неродной папа, только он мне ближе всех близких, потому что он меня и маму обеспечивает, а когда я вырасту, он мне машину подарит. И вообще мы с ним скоро за границу жить уедем. Мама сказала: “Пусть лучше у тебя будут шмотки, образование, сотовый телефон, чем такой папаша.” Вы знаете, чем он занимается? В переходе песни поёт! Побирает-ся!
Фифа. Вот значит, какой музыкант.
Сюська. Я когда выросла, мне мама всё рассказала и показала его. А мне так стыдно стало, я говорю: “Мама, зачем мне вообще об этом знать?”
Мама. А она?
Сюська. Она сказала: “Чтобы ты меня потом ни в чём не винила, он никогда человеком не станет, потому что в жизни ни на что не способен, ему в любом обществе тесно, он сам по себе, полное ничтожество”.
Вульф. Да ты...
Папа. А вас никто не спрашивает. Вы свободны, молодой человек. Можете идти. Или всё-таки вызвать милицию, чтобы вас проводили куда следует?
Забегали, заиграли вдруг по комнате солнечные зайчики, полетели мыльные пузыри, а Вульф улыбнулся и протянул Крейзи руку.
Вульф. Знаешь что, Крейзи? Пойдём отсюда.
Крейзи. Пойдём, Вульф.
Они пропали. Полетели за ними солнечные зайчики и мыльные пузыри. Все стоят в оцепе-нении. Погас на секунду свет, когда он зажёгся, все были на своих местах, и Вульф с Крейзи тоже. Только Вульф развернулся, чтобы уйти.
Крейзи (вцепилась в рукав Вульфа.) Это мой друг!!! Это мой лучший и единственный друг! И он никуда отсюда не уйдёт!!!
Папа. А вот мы посмотрим!
Вульф. Пусти.
Крейзи. Нет!!! Я пойду с тобой! Вульф, я тебя никогда не предам!!!
Папа. Пусти дядю, дочка! Дядя очень занят, ему нужно по делам! И больше он к тебе не приблизится, правда, дядя?
Крейзи. Я пойду с ним! Я никогда не вернусь! Вульф! Я люблю тебя!
Папа. В последний раз прошу, уходите по-хорошему.
Вульф. Я пойду.
Крейзи. Я тоже пойду! Я пойду с тобой!
Папа. В другой раз. (Отцепляет Крейзи от Вульфа, крепко держит.)
Крейзи. Пусти меня! Пусти меня! Вы ничего не понимаете! Не трогай меня, пусти! (Вульф уходит.) Вульф!!! (Плачет.) Вульф... (Перестаёт сопротивляться.)
Ругается папа. Ругается мама. Дети в стороне переговариваются, а Крейзи ничего не слышит. Слышит только: “…И крылатое, и ползучее... ” и смотрит на дверь, куда ушёл Вульф...
Пучеглазое и наивное,
Чудо чудное, диво дивное...
Оно хрюкает и кусается, и мяукает, и лягается,
И лохматое, и горбатое, и в кружочек оно полосатое....
И это мой маленький бог,
И это мой маленький бог
И это мой маленький бог!
Ох!
Мама схватила “маленького бога” Вульфа, трясет им перед лицом Крейзи. Взяла Крейзи “маленького бога” и выкинула в окно. Песня оборвалась, всё замолчало, свет погас. И заиграл в темноте электронный “Турецкий марш”. Свет. Крейзи сидит на опустевшем столе. Вокруг неё дети и мама.
Крейзи (отвечает). Алло?
В комнату входит папа, тоже с сотовым.
Папа. С днем рождения, Анечка!
Все. Ура!!!
Обнимают Крейзи, целуют, поют “Хеппи бездей”.
Крейзи (пытается улыбнуться.) Спасибо.
Заиграла музыка.
Фифа. Анька, а я так испугалась, когда ты хотела с дерева прыгнуть, помнишь?
Бузя. А я поверил, представляешь, что ты парашютистка!
Утка. А здорово было бы с парашютом прыгнуть!
Сюська. Смотрите, мыльные пузыри!
Запрыгали дети по комнате, засмеялись, только Крейзи продолжает сидеть на столе. Папа решил подурачиться и стал надувать маленькие смешные мыльные пузыри. Много-много! И мама тоже стала надувать в другом углу. Бегают дети вокруг стола, ловят пузыри, говорят наперебой.
Фифа. А помните солнечных зайчиков!
Утка. А я ведь не поверила, что ты сама сочинила!
Сюська. Ну, ты даёшь! Анька, ты поэтесса!
Крейзи. Это не я сочинила.
Бузя. А давайте в города поиграем! Полезная игра, познавательная!
Утка. Нет, лучше в монстров!
Фифа. Я подарю тебе солнечных зайчиков!
Сюська. Я их ловила зимой на снегу!
Утка. Анька, а где страна Зигапулия?
Фифа. Давайте туда все поедем на каникулы!
Крейзи. Нет страны Зигапулия.
Сюська. Только не прячься от солнечных зайчиков!
Утка. И полюби моих солнечных зайчиков!
Фифа. В стране Зигапулия очень много диких тигров!
Крейзи. Нет никаких тигров.
Папа. И денег она не брала!
Крейзи. Я брала.
Мама. Она наоборот их нашла!
Крейзи. Я не находила!
Бузя. А как говорят по-зигапульски?
Утка. А по-немому! Ань, ведь ты умеешь!
Крейзи. Я не умею.
Утка. Солнечных девочек, солнечных мальчиков!
Фифа. Солнечных лиц и улыбок игру!
Телефон присоединился к общему веселью и заиграл свой “Турецкий марш”.
Крейзи (все ещё сидит на столе, механически). Я больше не буду, папа. Мама, я боль-ше не буду. Я больше не буду...
Все засмеялись Молчит Крейзи и снова ничего не слышит. Кроме песни:
На планете живёт заброшенной,
И неведомой, и нехоженой,
И с рогами оно, и с гривою,
И вообще оно очень красивое!
И смеется оно, и чавкает,
И рыдает оно, и гавкает,
И тоскует оно, и мечется,
Хочет, глупое, очеловечиться!
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог.
Ох!
Постепенно стихла песня. Лопнул последний мыльный пузырь.
Ох! Погас свет. Опустился занавес.
Конец
Драма в одном действии
Действующие лица:
Крейзи - девочка 11-12 лет
Отец Крейзи
Мать Крейзи
Вульф - мужчина 35-40 лет
Фифа - девочка 11-12 лет
Сюська - девочка 11-12 лет
Утка - девочка 11-12 лет
Бузя - мальчик 11-12 лет
Сцена 1.
Переход
Подземный переход где-то недалеко от центра Москвы. Темно: слабое освещение и к то-му же пасмурный день, осень. Шаги. Постоянно шаги: бодрые, неторопливые, шаркающие, гулкие... Чей-то кашель, разговор, насморк... А у стены, недалеко от выхода, уличный музы-кант, человек лет 35-40, грязный, мятый, небритый, с гитарой, кепкой и хриплым простужен-ным голосом, как нельзя лучше соответствующий и унылому переходу, и всеобщему осеннему настроению. А с противоположной стороны появляется девочка лет 11-12, в яркой кофточке, с большой нелепой заколкой в спутанных волосах, светлая, оживлённая и порывистая, как ве-сенний солнечный зайчик. Она останавливается в начале перехода и почему-то надувает не-сколько больших мыльных пузырей, каждый, как особенный, непохожий на другие, мир; смот-рит, как они приземляются, лопаются, прячет флакончик и бежит дальше вприпрыжку по своим солнечным делам, но вдруг снова останавливается и слушает музыканта, стараясь ос-таваться незамеченной. Потом подходит ближе, еще ближе, и вот совсем рядом, почти ка-саясь потертой джинсовки... А он как будто бы и не видит...
Музыкант поёт.
Девочка. Тебя же никто не слышит!
Музыкант. А?
Девочка. Все проходят и идут. Ну, там четыре слова или пять нечаянных и все…
Пауза. Музыкант не обращает внимания на девочку, он роется в карманах.
А вообще ты прав, хоть четыре слова - это тоже иногда достаточно. Ну вот, а зовут меня Крей-зи. (Протягивает руку.)
Музыкант. Тебе чего?
Крейзи. Приятно познакомиться. Ты кто, ну по имени?
Музыкант не отвечает, достаёт из кармана сигареты.
Это тайна, да? Ты всегда молчишь? А я иногда тоже очень молчу, то есть для всех молчу, а на самом деле про себя говорю, и даже слышу, как говорю, а больше никто не слышит. Я и петь про себя могу, ну очень громко, а ты так умеешь?.. А-а, когда я курю, я глух и нем, да? А ты не кури - минздрав предупреждает - давай лучше я покурю. (Выхватывает у него сигареты.)
Музыкант (усмехнулся.) Маленькая еще. (Протянул руку за сигаретами, а она пожа-ла её.)
Крейзи. Так вот, я Крейзи. А ты?
Музыкант. Вульф.
Крейзи. Ого! Нерусский!
Вульф. Русский. Сигареты дай.
Крейзи. Не дам. Они хоть и лёгкие, но от них не дышат легкие. А почему Вульф?
Вульф. Чёрт его знает. А почему не Вульф?
Крейзи. Значит, это тоже тайна. И у меня есть тайна. Хочешь скажу?
Вульф. Нет. Слушай, подружка, ты мне мешаешь. Шла бы ты отсюда. Некогда мне тут лялякать.
Крейзи. А почему ты злой? Ты меня боишься, да?
Вульф. Чего?!
Крейзи. Меня все боятся, даже учителя в школе. А когда человек боится - он злой. Ты злой, значит, ты тоже чего-то боишься. Расскажи! Я тебя не выдам, честно. Не хочешь? Мол-чишь… У меня есть один знакомый, который тоже всегда молчит. Он тигр. Живой, полосатый, в зоопарке, а зовут его Мотя, это я придумала, если он, конечно, не возражает. Так вот, он мол-чит, ходит за оградой и все время думает, и днём, и ночью, примерно, как я, - он тоже немнож-ко Крейзи - и глаза у него тоже зелёные - а думает он, я тебе скажу по большому секрету, хотя это не очень прилично - выдавать тигриные мысли, думает он: я хочу вырваться из этой тюрь-мы, освободи меня, Крейзи, мы будем жить вместе, ты и я, не бойся, что я зверь, на самом деле я добрый, я тебя защищать буду, только не предавай меня, без тебя я совсем один останусь. И смотрит, смотрит, а смотрит он так как ты, точно также. Пойдём.
Вульф. Куда?
Крейзи. В зоопарк. Ты сам увидишь.
Вульф. Эй, Крейзи, или как там тебя... Подожди, эй! Во-первых, отцепись от моей курт-ки, а во-вторых... тоже отцепись. Куда, в какой зоопарк?
Крейзи. В общем, ты не можешь, да? Тебе нельзя, да? А почему - секрет, да?
Вульф. Ну, примерно да.
Крейзи. Кажется, я догадываюсь. Тебе петь нужно.
Вульф. Умница. Как это ты сообразила?
Крейзи. Тогда я буду слушать, можно?
Вульф. Нельзя.
Крейзи. А-а. Это всё равно, что твои мысли читать? Я понимаю.
Вульф. Ну, пока?
Крейзи. Я тебе телефон напишу. Ты мне позвони. Пожалуйста. Когда хочешь. Можно всю ночь. Я ведь одна живу.
Вульф. Одна?
Крейзи. Угу. И ты тоже один, да?
Вульф. Н-нет. У меня эта, дочь, жена и... как там… свекровь, что ли.
Крейзи. У тебя?!
Вульф. Да.
Крейзи. А... а… А где?!
Вульф. Далеко.
Крейзи. Ну где?!
Вульф. Очень далеко.
Крейзи. Тоже секрет?
Вульф. Тоже.
Крейзи. А я наоборот совсем одна живу... А ещё я умею на роликах ездить... В общем, не надо мне звонить... Меня это скомпро... смокро... иметирует. На. (Дает телефон.)
Вульф. Я позвоню.
Крейзи. Ты лучше пой. Что-нибудь доброе, милое, как ушки у тигра... Что-нибудь нежное...
Вульф (поёт.)
Расскажи мне сказочку про белого бычка,
Подари окурочек, налей мне молочка,
Я тебе повою про нелёгкую судьбу,
Чмокну тебя в щёчку, развернуся и уйду.
А ты не связывай меня,
Я свободнее огня,
А ты не тронь моей души,
И карман не тормаши.
Милая подруженька, ты меня не жди,
Я ловлю на лавочке летние дожди,
Я плюю на правила чужие свысока,
И люблю, когда колбасит в небе облака.
А ты меня не запирай,
Мне скамейка в парке - рай,
А дай мне волю улететь -
И тогда я буду петь.
Сцена 2.
Мечта
Двор дома Крейзи, вечер того же дня. На скамейке играющие дети, одноклассники Крей-зи: Фифа, Бузя, Утка и Сюська.
Сюська. Что сделать этому фанту?
Фифа. Этому фанту громко крикнуть: Хэллоу Раша!
Сюська. Бузя!
Бузя. Хай Юэсэй!
Фифа. Хэллоу Раша и громко я сказала!
Бузя. Да ну-у!
Фифа. “Да ну-у!” Ну и сиди без ботинка. Следующий.
Сюська. Что сделать тому фанту?
Фифа. Этому фанту... взвизгнуть!
Сюська. Это я. (Взвизгивает.)
Фифа. Ну, ты и взвизгнула! Слушай! (Взвизгнула, как надо.)
Бузя. Ну во-от! Как друг другу - так взгив... навзгиз... навизгиваться! А как мне – зага-дывают, что припрёт!
Утка. Не что припрёт, а что хотят. Говорить надо правильно.
Фифа. Хорошо, Бузя, тебе в виде исключения тоже можно взвизгнуть!
Бузя. О! (Взвизгнул так, что все попадали со смеху.)
Фифа. Ладно уж, держи. (Отдаёт ботинок.) Дальше.
Сюська. Что сделать этому фанту?
Фифа. Этому фанту сказать что-нибудь... матом!
Сюська. Утка!
Утка. Я?! Да вы что? Разве можно засорять родную речь бранными словами? Ведь это свидетельствует об очень низком уровне интеллекта, духовной отсталости, неуважении друг к другу…
Фифа. Чего-чего?
Бузя. Комплексует.
Сюська. Что она сказала?
Фифа. Она сказала, что мы умственно отсталые.
Утка. Я этого не говорила. Я сказала, что матом ругаться неприлично.
Фифа. Ой! Да я спокойно.
Сюська. Вот именно. Я тоже спокойно.
Бузя. И я! Спокойно.
Утка. Ну и ругайтесь, доругаетесь. А я не буду. У меня бабушка - врач, и она мне за-прещает. У меня и так почки больные.
Сюська. А при чём тут почки?
Утка. Притом, что ругань, особенно матом, вызывает приток отрицательной энергии, разрушающей организм. Она дурно воздействует на почки, на легкие, вы что, газет не читаете?
Фифа. Очень надо.
Бузя. А я комиксы читаю.
Утка. И напрасно. Комиксы не имеют развивающего эффекта, они могут привести к наркотикам, к преступлениям...
Фифа. Стоп! Мы играем или нет?
Утка. Перезагадывай.
Сюська. Хорошо. Что сделать этому фанту?
Фифа. Этому фанту... признаться в любви Бузе!
Утка. Ты что, совсем глупая?
Фифа. Сама такая!
Сюська. Сама говорит не ругайтесь, а сама обзывается.
Бузя. Ну, во-от! Опять грузиться? О! А вот прикол! Давайте в дочки-матери поиграем!
Все смеются.
Утка. А что? Очень хорошая игра. Она способствует формированию материнского ин-стинкта, дружелюбного настроения...
Фифа. Идея! Давайте поиграем в девушек-убийц!
Сюська. Да! И маньячек!
Утка. Вы соображаете, что вы говорите?
Фифа. Не хочешь - не играй. Значит, я - главарь банды - Кровавая Фифа, Сюська - мой помощник, ты, Бузя, наша жертва, а ты, Утка... Ты играешь?
Утка. Д-да... Н-нет... Придумала! Давайте лучше в города поиграем! Очень захваты-вающая игра! И познавательная.
И вдруг, неизвестно, что случилось, только заиграли, забегали по всему двору, по дому, по земле, по лицам солнечные зайчики, и полетели с неба мыльные пузыри, как снежинки, засмея-лись дети, закружились от радости, недоумевая, откуда такое чудо. А это Крейзи, оказыва-ется, незамеченная, пробежала мимо и скрылась. Все закончилось так же внезапно, всё верну-лось на свои места, как будто ничего не было.
Утка. А давайте в города поиграем! Это очень захватывающая игра!
Появляется Крейзи.
Крейзи. Привет!
Бузя. Привет!
Фифа. Здрасте!
Крейзи. Вы даже не представляете, что со мной случилось! Со мной такое случилось! Я стихи написала!
Фифа. Только-то?
Крейзи. Не только! Со мной ещё кое-что случилось, просто необыкновенное, хотите, расскажу?
Фифа. А мы играем.
Крейзи. Здорово. А хотите, я стихи прочитаю?
Утка. Ты что, потерпеть не можешь?
Фифа. Будешь с нами?
Крейзи. Во что?
Бузя. В маньячек!
Крейзи. В каких маньячек?
Фифа. Можно в монстров.
Бузя. О, а это клёво! Давайте я буду неукротимый, зловещий монстр, а вы будете меня ловить! Фифа - шериф с лазером, Сюська - полицейский, а Утка - собака-ищейка!
Утка. Я?! Собакой? Уж лучше я буду играть в фанты и признаюсь в любви Бузе!
Сюська. Неужели?
Фифа. Давно бы так! Разуваемся!
Сюська. Что сделать этому фанту?
Фифа. Признаться в любви Бузе!
Утка. Бузя... Ты очень хороший мальчик и я... нет, я не могу. Если бабушка узнает...
Фифа. Это тоже на почки влияет?
Сюська. Что тут сложного? Ну скажи; ай лав ю!
Бузя. Айлавьюкни мне!
Утка. Ай лав ю. (Аплодисменты.) Крейзи, будешь с нами?
Фифа. Она на новенького.
Крейзи. Хорошо. Только можно я вам сначала свои стихи почитаю?
Фифа. Я уже разулась и не могу слушать босиком. Что сделать этому фанту?
Крейзи. Этому фанту... рассказать о своей мечте.
Фифа. Это я. Моя мечта такая: выйти замуж за богатого крутого бизнесмена, чтобы у него было пять машин, десять сотовых, вилла на Кипре, охрана, яхта, чтобы он меня каждый день водил по ресторанам, казино, дарил вечерние платья, огромные букеты цветов, духи, вся-кие праздники устраивал… вот.
Бузя. Улетно.
Утка. Наивная мечта. Где ты такого найдёшь? Они ведь косяками не ходят.
Фифа. Я найду.
Сюська. Вот именно. Я тоже найду.
Крейзи. А ты тоже хочешь?!
Сюська. А что, нельзя? Я ещё хочу, чтобы он был банкиром или бандитом и давал мне много денег. Очень много. Я тогда себе заведу питона.
Крейзи. Ух ты! Питона! А зачем?
Сюська. Чтобы он меня охранял и меня все боялись.
Бузя. Кайф!
Крейзи. А если вы бедного полюбите?
Сюська. Бедного – никогда.
Крейзи. Это же не от вас зависит.
Бузя. А от кого?
Фифа. Ну и что? Полюблю бедного, а выйду за богатого.
Крейзи. Зачем?
Фифа. Чтобы жить роскошно.
Утка. Увы, сегодняшний век лишён романтизма, сплошной расчёт!
Крейзи. Если ты его не будешь любить, это не роскошь, а тюрьма, клетка, застеколье!
Фифа. Ой, а я бы хотела! Я бы так хотела оказаться “за стеклом”! Везёт же людям! За квартиру борются.
Сюська. И я бы хотела.
Бузя. А я нет. Потому что там компьютера нет.
Сюська. Есть! Я видела по телеку, есть!
Бузя. А, тогда можно. Я бы там с монстром сражался! Всё-таки я должен его укокошить, этого одноглазого. Сколько ни играю - не получается, каждый раз он меня убивает! Я во сне его в лепёшку, гада, а проснусь, включу компьютер, - жив-живёхонек!
Утка. Эх ты, только зрение портишь. Лучше бы “Преступление и наказание” почитал.
Бузя. Детектив?
Утка. В некотором роде.
Бузя. Марининой?
Утка. Как тебе не стыдно? Кощунственно отворачиваться от русской классики.
Бузя. Никуда я не отворачиваюсь.
Фифа. Ну а ты о чём мечтаешь, Уточка?
Утка. Я? Учиться... Закончить школу с золотой медалью, поступить в институт, закон-чить его с красным дипломом, стать юристом, поехать учиться за границу, сначала в Оксфорд, потом в Кембридж, потом... ещё получить образование, потом ещё образование...
Все одновременно заспорили.
Фифа. У меня мечта лучше: бары, отели, Париж, знаменитости…
Сюська. Вот именно: питон, белый линкольн, пальмы, море...
Утка. Главное - это карьера, активность, общение с важными лицами...
Бузя. Я должен победить монстра, должен...
И прорвался среди спора голос Крейзи, постепенно все смолкли.
Крейзи.
Я подарю тебе солнечных зайчиков,
Я их ловила на пляже в жару.
Солнечных девочек, солнечных мальчиков,
Солнечных лиц и улыбок игру.
Я подарю тебе солнечных зайчиков,
Я их ловила зимой на снегу,
Я их ловила среди одуванчиков
Тёплой весною и в злую пургу.
Я среди желтых кружков и овальчиков,
Я не ждала, не искала их, нет,
Я подарю тебе солнечных зайчиков,
Ими я твой нарисую портрет.
Только не прячься от солнечных зайчиков,
Только прими моих солнечных зайчиков,
Только пойми моих солнечных зайчиков
И полюби моих солнечных зайчиков.
Солнечных зайчиков,
Солнечных зайчиков,
Солнечных зайчиков,
Солнечных зайчиков...
Утка. Это и есть твои стихи?
Крейзи. Да.
Фифа. Что-то непохоже. На стихи.
Утка. С точки зрения литературы эти стихи лишены всякой литературности, простите за тавтологию. Напоминает смешение амфибрахия с постмодернизмом плюс лёгкий налёт тен-денциозного дактиля...
Сюська. Опять выражается.
Бузя. Туфтациозного чего?
Фифа. Туфта, короче. Не круто. Стихи сегодня вообще не катят. Надо писать песни и в духе децла или группы “Ленинград”.
Бузя. Да, если бы ты написала децла я бы зацепил.
Крейзи. Не нравится? Ну ладно... Люди, я же вам ещё самого главного не сказала! Я только что познакомилась с настоящим музыкантом! Представляете?! Он поёт просто потря-сающе!
Фифа. С музыкантом? Ты?
Крейзи. Да! Он сам пишет музыку и стихи, сам исполняет. Я слушала.
Бузя. На концерте?
Крейзи. Да. На концерте.
Фифа. Ну и как его зовут?
Крейзи. Зовут?.. Не скажу.
Фифа. Почему?
Крейзи. Потому что... Он для меня много значит. А вам его имя всё равно ничего не скажет.
Фифа. Значит, ты всё врешь.
Сюська. Вот именно. Просто имя не придумала.
Утка. Конечно. Разве реально познакомиться с музыкантом?
Фифа. Тем более тебе!
Крейзи. Я не вру! Я ему свой телефон оставила!
Фифа. Телефон? Ты?
Крейзи. Да! Он сказал, что позвонит!
Утка. Держи карман шире.
Фифа. Что вы её слушаете? Врёт она. Какой дурак будет брать у неё телефон?
Сюська. Тем более она не говорит, как его зовут.
Крейзи. Я клянусь! Честное слово!
Утка. Крейзи, ну зачем ты сочиняешь? Признайся, что ни с каким музыкантом ты не знакомилась и стихи эти глупые ты не писала, признайся, тебе сразу станет легче, а иначе наш спор может перерасти в ссору.
Крейзи. Это я написала стихи!
Фифа. Ей просто хочется быть не такой как все.
Утка. Вполне понятно в нашем возрасте.
Крейзи. Я правда познакомилась с музыкантом!
Фифа. Ну, тогда скажи, как его зовут.
Крейзи. Я не могу.
Фифа. Значит врёшь!
Крейзи. Нет! Его имя - это крик! Это солнечный зайчик, это...
Сюська. Как-как?
Крейзи. Никак! (Убегает.)
Утка (пожав плечами.) Крейзи!
Сцена 3.
Сюрприз
Комната Крейзи. Удивляет скромность обстановки, точнее почти полное её отсутст-вие: коврик на полу, кровать, письменный стол, заваленный всякой всячиной, чемодан в углу, на окне - тюль; стул, на котором висит одежда, часть одежды также разбросана на кровати, два ящика выдвинуты из стола, а один вовсе стоит на полу - вот, собственно, и всё. Вечер то-го же дня.
Вбегает Крейзи, удивленно осматривает комнату, собирает одежду с кровати, склады-вает в чемодан, задвигает ящики.
Крейзи. Мам! А почему у меня всё перевёрнуто в ящике? Вы что там, клад искали?
Мама (входит в комнату.) Для начала здравствуй.
Крейзи. Привет.
Мама. А почему такое раздражение в голосе? У вас какие-то неприятности?
Крейзи. Нет.
Мама. Ну, слава богу.
Папа (входит в комнату.) Ага, вот она, голубушка. Привет.
Крейзи. Привет.
Папа. О чём беседуете?
Мама. Серёжа, у нашей дочери нет никаких неприятностей, ты представляешь?
Папа. Разумеется, у нашей дочери не должно быть никаких неприятностей.
Крейзи. У меня только одна неприятность - в ящике все перевёрнуто. Что вы там дела-ли?
Папа. Для начала объясни, почему ты так поздно.
Крейзи. Семь часов - это поздно?
Мама. А ты знаешь, что в нашем районе видели чеченца, который сбежал из тюрьмы?! В нашем районе! Вот, почитай газету!
Папа. Ну что ты, шутишь? Где ей читать газеты, у неё есть дела поважнее.
Мама. Ну, хоть фоторобот посмотри! И он свободно разгуливает, может быть, по нашей улице!
Крейзи (посмотрев в газету, в ужасе). А за что он... что он сделал?
Мама. Какая разница! Украл или прирезал кого-нибудь! Важно, что он из-под стражи сбежал в наш район и тут прячется. А ты ходишь в семь часов по улице как ни в чем не бывало! А он из-за угла! А у отца сердце.
Крейзи. Подозревается! Тут написано, он только подозревается! Значит, неизвестно.
Папа. Конечно, лапонька, бегай, гуляй сколько хочешь по тёмным закоулкам, пусть у папы сердце.
Мама. У него на лице написано бандит-бандитом.
Папа. Ладно, она больше не будет, правда, лапонька?
Крейзи. Угу.
Папа. Ты ей уже сказала?
Мама. Нет. Может ты сам? Ну, ладно. Лапонька, у нас с папой для тебя сюрприз.
Крейзи. Приятный?
Мама. Очень.
Папа. Разве мы когда-нибудь делали тебе неприятные сюрпризы?
Крейзи. Да как сказать...
Мама. Кроме того, это не просто приятный подарок, а большая необходимость. Это то, без чего трудно обходиться каждый день, то, о чём ты мечтала!
Крейзи. Щенок?!
Папа. Лучше. Сейчас увидишь. Мама, принеси нам подарок. Он в моём портфеле.
Мама. Я принесу весь портфель. (Вносит портфель, достаёт из него красиво упакован-ную коробку.
Крейзи. Ух ты! С бантиком!
Папа. Да, кстати, ты ничего не хочешь нам сказать?
Крейзи. Спасибо!
Мама. И все?
Крейзи. Большое спасибо! Огромное! Спасибище!
Папа. А больше ничего?
Крейзи. Ну, я не знаю. Примите мою глубочайшую благодарность с нижайшим покло-ном... А! Поняла! (Целует маму и папу.)
Папа. Ну, это потом. А вот посмотри-ка на этот портфель повнимательнее.
Крейзи. Смотрю.
Папа. И что?
Крейзи. Прикольный портфель. Старый только.
Папа. Ты отсюда ничего не брала?
Крейзи. Да нет вроде.
Мама. Вот видишь, я так и думала. Она не брала.
Папа. Угу!
Крейзи. А что вы так смотрите? Пропало что-нибудь?
Папа. Ей, конечно, это неизвестно.
Мама. Конечно.
Папа. Ах ты, лапонька!
Крейзи. Да ничего я не брала.
Мама. Никто и не говорит, что ты брала. Разве мы говорим?
Папа. Конечно, денежки сами убежали. Топ-топ-топ!
Крейзи. Какие денежки?
Папа. Такие бумажные. У них выросли ножки и им тесно показалось в портфельчике.
Крейзи. Пап, какие деньги, вы что?! Не трогала я портфель!
Мама. А тебя никто и не обвиняет.
Папа. Всё само: раскрылся портфельчик, деньги повыпрыгивали. А как ещё объяснить? Вчера вечером были? Были?
Мама. Были, я своими глазами видела.
Папа. Вот тут, в кармашке.
Мама. Именно в этом кармашке.
Папа. А сегодня нет! И портфель никто не трогал! Чудеса в решете!
Мама. Барабашка!
Папа. Точно. Лапонька, он тут у тебя не пробегал, хрустя бумажками?
Крейзи. Вот почему вы в моём столе копались...
Мама. Мы? Разве мы копались?
Папа. Это барабашка.
Мама. И в портфель влез и в столе покопался. Вот негодный!
Папа. Надо срочно его изловить, как вы считаете?
Мама. И ремня ему дать хорошего.
Папа. Сдается мне, что он где-то в этой комнате.
Мама. Ну, она не видела, что с неё спрашивать? Ее и не было тут.
Папа. Вчера зато была!
Крейзи. Я в вашу комнату даже не входила!!!
Мама. Значит, не видела барабашку. Какая жалость.
Папа. Ну, если он вдруг проявится, ты свистни. Да, а подарок-то бери. Что надо сказать?
Крейзи. Не надо мне никаких подарков! Ничего я не брала!
Мама. Ты хоть посмотри что там.
Крейзи. Не хочу!
Мама. Потрясающе!
Папа. Ладно, пусть посидит, подумает, может, вспомнит что, может, барабашка прибе-жит... (Выходят.)
Крейзи (плача, отбрасывает подарок, вываливает всё наружу из портфеля, тща-тельно просматривает, потом осматривает пустой портфель. И вдруг...) Папа!! Я нашла! Вот они! Папа! Они за подкладкой! Я нашла!
Входят родители.
Вот! Смотрите! Я же говорила, это не я! Они вот сюда завалились, за подкладку!
Мама. Как это мило! Не успели выйти.
Папа выхватывает деньги, пересчитывает.
Все?
Папа. Угу.
Мама. Слава тебе, господи!
Папа. Что, барабашка принёс?
Крейзи. Какой барабашка?! Я только что их нашла за подкладкой! Вот здесь!
Мама. Какая у нас чудесная девочка! Ну, вы подумайте! Папа искал-искал - не нашёл!
Папа. Мама искала-искала - не нашла!
Мама. А она лёгким движением руки...
Папа. Проснулась всё-таки совесть. Это из-за подарка, я же говорил.
Крейзи (в слезах.) Мама... Почему вы мне не верите?
Папа. Так. Теперь она будет рыдать. Артистка.
Мама. Серёж, ты точно утром посмотрел?
Папа. Ну, Люсь, ну... Ну, три раза у тебя на глазах, ну что я, ослеп? Или ты ослепла?
Мама. Я не знаю, что с ней делать...
Папа. Зачем тебе эти деньги? Что ты собиралась на них купить?
Мама. Почему ты не могла просто подойти и попросить?
Крейзи. За что вы меня так ненавидите?
Мама. За что ты нас ненавидишь? Злые? Строгие? Ругаются? Но ты живёшь за наш счёт и должна считаться с нами и уважать нас!
Крейзи. Я не брала денег.
Мама. Она не брала! Ну, Серёж!
Папа. Боится. Боится признаться! Можно подумать, её побьют за это!
Крейзи. Я не боюсь!!!
Мама. Ну, признайся! Никто тебе не тронет. Если ты меня любишь, если ты любишь па-пу, скажи, “я взяла деньги!”
Крейзи. Я ничего не брала. Я не заходила к вам и портфель не трогала.
Мама. В общем, не любит она ни тебя, ни меня.
Папа. Она никого не любит. И друзей у неё нет.
Мама. Ну, признайся! Может, они тебе действительно нужны? Может, ты благотвори-тельностью занимаешься! Или может, ты хотела купить подарок папе к юбилею?
Папа. Она просто не понимает, что такое деньги!
Мама. Я сейчас сама заплачу! Тебе нас совсем не жалко! А у отца сердце!
Крейзи молча мотает головой.
Папа. Ладно. Люсь. Бог ей судья. (Забирают подарок, уходят.)
Крейзи какое-то время сидит, не двигаясь, потом находит нечаянно в кармане пачку си-гарет, отнятую утром у Вульфа, достаёт сигарету. Свет гаснет.
Сцена 4.
Двор дома Крейзи. Прошло две недели.
Фифа. Так! Играем в казаки-разбойники с сотовым. Мы с Сюськой на телефоне пишем пароль, потом прячемся в пределах нашей улицы в разных местах и переговариваемся по сото-вому. Если кого-то засекут, главное стереть пароль.
Бузя. Точно! А я им буду всё время звонить, чтобы они не могли связаться. А ты слу-шай, где звонит.
Утка. Ты бы лучше старался их найти.
Фифа. Ой! Вы посмотрите. (Указывает на приближающуюся Крейзи.)
Сюська. Н-да!
Бузя. Кто к нам идёт!
Фифа. Чего это она так вырядилась?
Подходит Крейзи. На ней чулки сеточкой, туфли на высоком каблуке, миниюбка, в руках сигареты.
Крейзи. Здравствуйте, господа!
Сюська. Что это с тобой?
Крейзи. А что со мной?
Фифа. У тебя видок!
Крейзи. Странно! Неужели вам не нравится? Я-то думала это ваш стиль! Туфли на шпильках, колготки итальянские, юбка модели “ищу спонсора”, прическа “Мадонна после кон-церта”, духи аромат “ширли-мырли”…
Бузя. Фу-у...
Крейзи. Сигареты Мальборо!
Утка. Ты что! Выплюнь сейчас же эту гадость!
Фифа. Ой-ой-ой, вы посмотрите какая крутая!
Крейзи. Беру пример с вас!
Утка. Мы не курим.
Крейзи. Бедненькие! Бузя, не желаешь?
Бузя. Желаю!
Крейзи. Милый мальчик. Не обращай на них внимания, они просто завидуют.
Утка. Чему?
Крейзи. Суперприкиду.
Фифа. Было бы чему завидовать!
Сюська. Как баба Яга!
Утка. В ней просто говорит подростковый максимализм. Ну разве можно в нашем воз-расте так наряжаться! А высокие каблуки - это же недопустимо! От них ноги кривятся.
Фифа. Небось, у мамы взяла.
Крейзи. У мамы? Да это мне из Зигапулии прислали.
Сюська. Откуда?
Крейзи. Страна такая. Зигапулия.
Бузя. Это чего такое?
Утка. Нет страны Зигапулия. Если только совсем дикая.
Крейзи. Она не дикая. Просто очень маленькая, там живёт всего 52 человека. И они все абсолютно огромного роста. И у них это самый маленький размер. Детский. Вот мне и присла-ли. Один знакомый. У меня даже его письмо сохранилось, я вам могу его показать. Хотя вы все равно ничего там не поймёте - там всё по-зигапульски.
Бузя смеется.
Утка. Какая глупая шутка.
Сюська. Она не шутит, а издевается.
Крейзи. Ну, конечно! Как вы можете поверить в Зигапулию, там же нет богатых жени-хов, питонов, оксфордов и компьютерных монстров! Уж не знаю, чем вас ещё заинтересовать... Вот, кстати, я помадку новую прикупила, как, по-вашему, мне идёт? Или вы даже не краситесь?
Фифа. Ой, помадку! Да ты вообще краситься не умеешь! И никогда ты не красилась, а только сейчас, чтобы повоображать!
Утка. В нашем возрасте ещё никто не красится, потому что от косметики сразу появля-ются морщины.
Крейзи. Видишь, Бузя! Им тоже хочется, а не разрешают. А я уже сто лет крашусь.
Бузя. А зачем?
Крейзи. Ну я же обычно по ночам гуляю. А ночью, если не накрасишься, никто тебя не заметит.
Бузя. А разве ночью кто-нибудь гуляет?
Крейзи. Да все мои друзья ночью гуляют. Ну спросите у моего молодого человека, ес-ли мне не верите.
Сюська. У какого молодого человека?
Крейзи. У моего.
Фифа. Ой! Молодого человека! Невестушка! Ну и где же твой жених? Что-то мы его ни-когда не видели. Он, наверное, в Зизибузи живёт, да?
Крейзи. Ты хочешь сказать, в Зигапулии? Нет, он живёт здесь. А не видели вы его, по-тому что мы всегда гуляем ночью.
Бузя. Ну и как? Свадьба скоро?
Крейзи. А мы не будем жениться. Когда женятся, то не любят.
Фифа. А у вас любо-овь! Я представляю!
Крейзи. Да. У нас любовь.
Утка. Эх ты, в нашем возрасте ещё никто по-настоящему не любит.
Фифа. Что ты, Уточка, это мы не можем, а они, высокоразвитые, могут.
Сюська. Ну и в каком он классе? Небось, в десятом?
Крейзи. Он давно уже не в школе, он работает! Он снимается в фильмах, и я тоже с ним снимаюсь! А ещё у него своя рок-группа!
Фифа. Мы, оказывается, со знаменитостью общаемся! Можно ваш автограф, великая ак-триса?
Сюська. А жених - музыкант!
Фифа. Как же его группа называется? Нирвана? Или Иванушки-интернейшнл?
Бузя. Децл!
Крейзи. Он назвал её в честь меня - Крейзи!
Утка. Я представляю, какая там музыка.
Фифа. Когда же ты нас с ним познакомишь?
Крейзи. А вот приходите ко мне через неделю на день рождения. Он будет.
Фифа. Ой! Да неужели свершится?!
Утка. Фиф, не радуйся. Он не сможет. У него заболеет тётя или сломается БМВ.
Крейзи. Ничего у него не сломается! Он ради меня с края света прилетит.
Фифа. На крыльях любви! Ну ладно, посмотрим. Мы придём к тебе на день рожденья.
Бузя. Нет, давайте лучше сегодня ночью пойдём гулять. Заодно увидим жениха!
Фифа. Угу! Слушай ее, Бузя больше. Я готова на что хочешь поспорить, что она ночью не гуляет.
Крейзи. Давай поспорим.
Фифа. Давай.
Утка. А как ты проверишь?
Фифа. Я у ее родителей спрошу.
Крейзи. Спорим. Я как раз сегодня всю ночь гулять собираюсь.
Утка. Фиф, не надо, вдруг она правда пойдёт? А к ней ещё кто-нибудь привяжется, нас же потом обвинят.
Крейзи. Вы что думаете, я кого-то боюсь? Да я кому хочешь сдачи дам, я карате знаю.
Фифа. Карате? Ну, покажи своё карате!
Бузя. Правда знаешь?
Крейзи. Правда. Среди вас есть желающие?
Фифа. Я желающая. Ну, давай бей меня.
Крейзи. А я не буду бить первая. Ударь меня, тогда я дам сдачи.
Фифа. Очень нужно!
Крейзи. Значит, боишься.
Утка. А психов нужно бояться. Не связывайся с ней. А лучше даже не разговаривай.
Крейзи. У меня есть один друг, он немой. И он говорит, что со всеми можно найти об-щий язык. А если вы не можете...
Фифа. Спасите люди добрые! Вот уже и немой заговорил.
Крейзи. Мы с ним по-немому разговариваем!
Фифа. Ну-ка покажи, как ты разговариваешь!
Крейзи. Пожалуйста. (Показывает.) А вообще его можно и по глазам понять.
Утка. Она и по-немому, и по-зизибани. А в школе-то одни двойки.
Крейзи. А мне важнее знать немой язык, чем математику! Я вообще из этой школы скоро в другую перейду. В парашютную.
Утка. В какую?
Крейзи. Там, где с парашютом прыгают. Я, если хотите знать, там уже постоянно бы-ваю и много чему научилась.
Бузя. Нет, серьёзно? Ты живых парашютистов знаешь?
Крейзи. Не только знаю, я сама много раз прыгала.
Бузя. С парашютом?!
Крейзи. И с парашютом, и без парашюта.
Бузя. А откуда ты прыгала?
Крейзи. Много откуда. Но сначала всех учат прыгать с деревьев. Если преодолеешь се-бя и прыгнешь, то потом уже ничего не страшно. А я как пришла, в первый же день спокойно с самого высокого дерева прыгнула... Без, парашюта, конечно.
Фифа. Наверное, ты тогда головкой сильно ударилась.
Бузя. Нет, правда? Они сначала с деревьев прыгают? А потом?
Крейзи. Потом! Ты сначала с деревьев научись!
Бузя. А ты правда можешь?
Крейзи. Запросто. С любого дерева хоть сейчас.
Бузя. Прямо с самой верхушки?
Крейзи. Абсолютно.
Бузя. Покажи, а?
Крейзи. С удовольствием. (Поднимается.)
Утка. Ты что, совсем дурачок? Всё она врёт.
Бузя. А вдруг нет? Давайте проверим!
Утка. Ага! Когда она разобьется - поздно будет.
Фифа. Да она не прыгнет, как вы не понимаете? Она только и ждет, что мы её остано-вим. А я её не останавливаю! Ну, давай, прыгай!
Крейзи. Пожалуйста. (Идёт к дереву.)
Утка. Нет! (Держит её.) Она убьётся, а мы потом отвечать будем. Или наши родители. Пока я здесь, она не прыгнет. Тебе что, жить надоело? Разве можно так испытывать судьбу? Хотя... Кто знает? Платон считал, что душа, входящая в тело, при рождении уже от начала до конца знает свою судьбу...
Крейзи. Откуда?
Бузя. Платон? А, это медвежонок из диснеевского мультика.
Утка. Какое безобразие! Это великий философ.
Крейзи. Откуда душа знает судьбу?!
Утка. Потому что она сама ее выбирает. Заранее, ещё до рождения.
Крейзи (отвлеклась.) Сама?! Зачем же тогда бывают плохие судьбы? Ну, бывают же! А!.. У них там, наверное, вроде рынка: “А вот судьбы - хорошие по сто баксов, средние - по 50, плохие - по 10 центов! А вот кому судьбы! Налетай, разбирай! И души, значит, которые побо-гаче, выбирают судьбу подороже, получше, а которые бедные... Представляю, какая у них там толчея стоит в базарный день! Пихаются души, наступают друг другу на... на души... Да?! Так, по-вашему?
Бузя. Прикол!
Утка. Зачем ты опошляешь мысль великого философа?
Крейзи. Я не опошляю! Я соглашаюсь! На сто пудов! Вот мы сейчас и посмотрим, бо-гатая у меня была душа или бедная, и какую она судьбу выбрала, плохую или хорошую! (Бе-жит к дереву.)
Утка. Стой!
Фифа. Пусть лезет, пусть!
Крейзи залезает на дерево.
Утка. Нет!!!
Фифа и Сюська держат Утку.
Фифа. Лезь, лезь! Еще выше! Давай!
Бузя. Ха-ха-ха, на каблуках!
Утка. Она же разобьётся! Пустите!
Сюська. Ну и пусть.
Утка. Надо её снять!!
Фифа. Не прыгнет она!
Утка. Прыгнет!
Фифа. Ну, что остановилась? Страшно стало! Высоты испугалась? Голова кружится?
Утка. Она прыгнет!!! Мама!!!
Вдруг все завизжали и зажмурились.
Бузя (первым открыл глаза.) Слезает! Смотрите, слезает!
Фифа. Ха-ха-ха! Нервы не выдержали! Я говорила, она не прыгнет!
Утка. Слава богу!
Фифа(подходящей Крейзи). Ну что?! Парашютистка!
Крейзи (улыбаясь). Он! Там... он! Это он! (Убегает.)
Сцена 5.
Мой маленький бог
Вульф с гитарой. На этот раз уже не в переходе, а прямо на улице. Подбегает Крейзи, набрасывается на него сзади. Тот, испугавшись, оборачивается, в недоумении смотрит на Крейзи.
Крейзи. Вульф! Я увидела тебя почти что с неба, спустилась и прибежала! А почему ты сегодня на улице, не в переходе?
Вульф. А, это ты. Забыл, как тебя?
Крейзи. Ничего, имя - это не главное. Ты мне звонил, да? Кто-то позвонил, молчал и положил трубку - я сразу догадалась, что это ты! Тебе ведь надо скрываться, таиться, маскиро-ваться, играть чужую роль, да? Я все про тебя знаю: знаю, кто ты, знаю, что ты прячешься, и никому тебя не выдам, только... Ты ведь ничего плохого не сделал, правда?
Вульф. Я-то? Конечно, ничего.
Крейзи. А доказать не можешь, да? Так бывает, я знаю. Ну, я тебе помогу, честное сло-во. Вот! (Протягивает ему лист бумаги.)
Вульф. Что это?
Крейзи. Прочитай и всё поймёшь.
Вульф. Как курица лапой. Давай-ка сама, подружка.
Крейзи.
Косолапое и прыгучее,
И крылатое, и ползучее,
Пучеглазое и наивное,
Чудо чудное, диво-дивное.
Оно хрюкает и кусается,
И мяукает, и лягается,
И лохматое, и горбатое,
И в кружочек оно полосатое!
И это мой маленький бог!
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог,
Ох!
На планете живёт заброшенной,
И неведомой, и нехоженой,
И с рогами оно и с гривою,
И вообще оно очень красивое!
И смеётся оно, и чавкает,
И рыдает оно и гавкает,
И тоскует оно, и мечется -
Хочет, глупое, очеловечиться!
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог,
И это мой маленький бог.
Ох!
Вот. Ну, как?
Вульф. Впечатляет. А что это?
Крейзи. Как что?! Это твоя новая песня! Я её специально для тебя всю ночь писала. А потом еще всю другую ночь переделывала. Я даже в первую ночь нарочно не хотела, чтобы ты мне звонил, потому что чувствовала, что это еще черновик, а во вторую я все ждала, ждала, по-том искала тебя в переходе и не нашла. Я уже стала бояться, что тебя поймали, но надеялась, конечно. И песню все время с собой носила. Да, я ведь и музыку придумала! Вот слушай! (За-пела песню, Вульф сначала смутился, ну а потом, видя, что Крейзи не остановить, стал к ней подстраиваться и постепенно даже увлёкся.)
Вульф. Неплохо у тебя получается.
Крейзи. Правда?! Спасибо! Так вот, что я решила: я теперь буду к тебе приходить каж-дый день и с тобой петь! Нас вдвоём никто не заподозрит! Ты не думай, что это я только для тебя, я ещё и для себя, потому что я еще хочу быть певицей и мне нужно голос разрабатывать! Я не совсем полностью хочу быть певицей, моё главное призвание - это тигры, но петь я буду сначала! Вот мы выходим с тиграми на арену, а я на роликах, и я пою, и тигры поют - они это могут - а потом мы показываем номер! Так что мне петь тоже надо выучиться.
Вульф. Учиться в школе надо.
Крейзи. Вот уж где-где, а в школе ничему хорошему не научат - это точно! Например, наша Кишка - учительница по музыке - за все это время только и разучила с нами песню о пе-репёлочке! (Поёт жалостливо.) Как у перепёлочки ножки болят! Ты ж моя, ты ж моя, перепе-лочка! А ты меня ещё и на гитаре играть научишь, по рукам?
Вульф. А родители?
Крейзи. Чьи?
Вульф. Твои.
Крейзи. Так я же одна живу.
Вульф. В детском доме?
Крейзи. Нет, в квартире.
Вульф. А предки где?
Крейзи. Навещают иногда. Вот на день рожденья должны заглянуть. У меня ведь день рожденья скоро. Я тебя приглашаю. Адрес. (Протягивает листок.)
Вульф. Тебе вообще сколько лет-то?
Крейзи. Восемнадцать. Почти.
Вульф. Угу. Вспомнил. Тебя зовут Крейзи.
Крейзи. Да! Так ты придёшь? Не бойся, никто ничего не узнает, я скажу, что ты мой учитель по музыке, сто лет дружим. Мы ведь дружим, да?
Вульф. Конечно! Ну, ты иди?
Крейзи. Куда?
Вульф. В зоопарк или ещё куда-нибудь в баню.
Крейзи. А почему у тебя такие волосы смешные?
Вульф. Чего?
Крейзи. Волосы! Смотрю и хочется смеяться! И брови смешные! (Смеется.)
Вульф. Н-да... Тяжёлый случай...
Крейзи. Опять ты злой! Опять боишься! Ну почему меня все боятся, почему? Почему все ждут от меня только плохого?!
Вульф. Слышь, я как раз жду хорошего. Жду, что ты сейчас убежишь кормить своего тигра.
Крейзи. Злой!.. Но ты не виноват, это бог делает всех людей разными, чтобы потом в них играть было интереснее, взрослый бог. (Пауза.) А я тоже дружить не умею. Только с ти-грами. А ещё с поездами!
Вульф. С поездами?
Крейзи. С поездами! Ты любишь слушать, когда ругаются? На тебя! Вот и я не люблю! Мне больше нравится слушать, как ездят поезда! Хотела бы я жить в полосе отчуждения, где никто не ругается, а только ездят поезда! Хотя… я и так живу в полосе отчуждения. Только она у меня дома!
Вульф. Чего?
Крейзи. Я раньше в школе училась лучше всех, особенно по математике, и папа сказал: “Надо перевести её в спецшколу, чтобы она потом стала банкиром!” А я не хочу быть дурац-ким банкиром, потому что хочу петь и приручать тигров. И тогда я вообще перестала учить ма-тематику и достигла в этом огромных успехов - скатилась на сплошные тройки. А папа сказал: “Она может, но не хочет, потому что ленится. Но она должна быть отличницей, потому что она моя дочь!” Понимаешь?! Потому что я его дочь! Чтобы он мог сказать: “А вот моя дочь- отлич-ница! Потому что я такой молодец и так правильно ее воспитываю!” И тогда я вообще переста-ла учиться и начала хулиганить на уроке, а учителя сначала удивлялись, а потом стали меня ненавидеть и от этого бояться, и просто так ставить двойки. Папа сказал: “Пока она не станет опять хорошо учиться, она не будет смотреть телевизор и есть сладкого. Дрессировка, понима-ешь? А я говорю, ну и пожалуйста, смотрите сами свой телевизор, вашу Санту Барбару, как там все лижутся и разводятся, а есть я совсем не буду, я сажусь на диету и буду худеть. И я ничего не ела три дня, просто лежала, читала Мюнхаузена и не ела. А вечером на третий день мама стала плакать и причитать... и тогда он... Он взял кастрюлю с кашей и стал эту кашу в меня впихивать, а я давилась, выплевывала её, а он меня держал и всё равно впихивал, впихивал! И я вся измазалась в каше и вся постель, и даже ковер были в каше, но пока он всю кастрюлю мне не скормил, он так и не успокоился. А потом она хотела мне белье сменить, а он сказал: “Не надо, пусть так и спит с кашей в...” (Пауза.)
Вульф. Девочка... эй... Крейзи...
Крейзи. Они сказали: “Пока она не попросит прощения, мы не будем с ней разговари-вать”, а я говорю: “Ну и не надо!” - и задвинула дверь шкафом!
Вульф. Шкафом?
Крейзи. Да. Они когда увидели - разорались. А я говорю: “Вы обещали не разговари-вать, а сами орёте!”
Вульф. А потом?
Крейзи. Потом... Вытащили из моей комнаты всю мебель, кроме стола и кровати. А я говорю: “Не надо мне вашей кровати”, - и ушла ночевать в полосу отчуждения. Я уж не знаю как, но они меня вычислили и притащили домой, и отобрали ключи от квартиры и заперли, чтобы я больше не убегала. С тех пор моя комната превратилась в полосу отчуждения. Они ту-да заходят, только когда им хочется поругаться. А я их не слушаю, я в это время представляю, как ездят поезда… (Пауза.) Так что я завтра к тебе приду? Сюда?
Вульф(обнял её, потом похлопал по плечу.) Если хочешь, приходи. Что-нибудь сбацаем.
Крейзи. И ты приходи! На день рожденья.
Вульф. А...
Крейзи. Они уедут рано утром на дачу.
Вульф. Угу.
Крейзи. Спасибо, Вульфик! Так ты не возражаешь, чтобы я с тобой пела?
Вульф. Раз тебе это нужно...
Крейзи. Спасибо, Вульфик! Значит, я не только с тиграми дружить умею! Знаешь... Я тебя обманула... Мне не восемнадцать лет.
Вульф. Что ты говоришь?!
Крейзи (испуганно). Мне семнадцать! С половиной. Я ещё тебе хотела сказать...
Вульф. Что?
Крейзи. Я... (Шепнула ему что-то на ухо, чмокнула в щеку и убежала.)
Вульф (хмыкнул.) Крейзи... (Задумался. Стал машинально напевать: “Косолапое и прыгучее…”)
Сцена 6.
День рождения
День рождения Крейзи. В её комнате идеальный порядок и накрыт стол. Летают мыль-ные пузыри и время от времени пробегают солнечные зайчики. За столом сидят гости: Фифа, Бузя, Утка, Сюська. Крейзи заметно нервничает, ходит по комнате.
Фифа. Ну что, Крейзи, пять часов. Ты говорила, что он никогда не опаздывает.
Утка. Интуиция мне подсказывает, что сегодня он нарушит это правило.
Сюська. Вот именно. Он появится, когда мы уже уйдём, да?
Фифа. И конечно, с букетом алых роз, с гитарой!
Утка. Знаешь, Крейзи, я читала, что когда человек много врёт, он часто болеет, подни-маю этот стакан сока за то, чтобы ты поскорее выздоровела.
Появляется Вульф с букетом алых роз и с гитарой. Крейзи бросается к нему на шею.
Мама (голос.) Я так и не поняла, сколько к тебе придёт человек?
Крейзи. Пять. (Пропали гости, пропали солнечные зайчики и мыльные пузыри, остался только стол с шестью приборами.)
Мама (вносит салат.) Ну и как я это должна понимать?
Крейзи. А так, что я не имею уверенности ни в одном.
Мама. Но максимум пять?
Крейзи. Да.
Мама. Так бы и говорила. И что вы будете делать?
Крейзи. Напьемся, устроим дискотеку на столе, побьём всю посуду!
Мама. А если серьёзно? Кто вообще к тебе придёт?
Крейзи. Друзья, кто ж ещё?
Мама. Какие друзья?
Крейзи. Что мне их, перечислять?
Мама. Да, потрудись, пожалуйста.
Крейзи. Зачем?
Мама. Затем, что мы должны знать с кем ты дружишь! Мало ли с кем ты связалась! А может, они из семьи наркоманов! Что тебе скрывать-то, я немножко не понимаю.
Крейзи. Ничего. (Молчит.)
Входит папа. В руках у него та же самая коробочка с подарком.
Папа. Именинница! Держи свой подарок! Смотри, больше не бросайся такими вещами.
Крейзи. Спасибо.
Мама. Мы с папой хотим, чтобы ты выглядела не хуже других детей. Ну, смотри ско-рей, что там!
Крейзи раскрывает коробку, в ней оказывается сотовый телефон.
Теперь мы всегда будем знать, где ты находишься! Даже если ты поедешь за границу!
Папа. Да! Теперь ты от нас никуда не скроешься, ха-ха-ха. Ну, довольна? Шикарный по-дарок!
Крейзи. Да... Спасибо...
Папа. А послушай, как он играет! Ха-ха-ха! Прекрасная музыка! Тара-тара-рам, та-ра-та-ра-рам! Что-то знакомое.
Телефон играет “Турецкий марш”.
Мама. Сереж, это же Моцарт.
Папа. Да? Вот видишь, самого Моцарта тебе дарим! Ха-ха-ха!
Крейзи. Спасибо...
Папа. А что у нас вкусненького?
Мама. Серёж! Ну, куда руками в салат полез! И почему ты в пижаме? Дети вот-вот придут, а ты в пижаме!
Папа. Подумаешь, дети! Если б Ибрагим Ефимович пришёл - другое дело. Или его дочь. Кстати, надо их подружить. А то общается неизвестно с кем.
Мама. Или вот Наташенька - из приличной семьи! Отец - крупный предприниматель! Общалась бы с Наташенькой.
Крейзи. Наташеньке пять лет!
Мама. Ну и что?
Папа. Ладно, может, её друзья не совсем пропащие.
Мама. Так ты переоденься, а то начнут своим родителям пересказывать, дескать, у отца приличного костюма нет.
Крейзи. А вы разве на дачу не поедете?
Папа. Попозже, лапонька, должны же мы познакомиться с твоими друзьями.
Крейзи. Да вы их сто раз видели! Одноклассники!
Папа. Ничего, посмотрим в сто первый.
Крейзи. Вы же обещали уехать!
Мама. А мы уедем. Убедимся, что они не уличная шпана - и уедем.
Крейзи. Вы же уже убеждались! Вы что, не помните?
Мама. А что ты волнуешься? Тем более, если мы их уже видели, что ты волнуешься?
Крейзи. Я думала, вы уедете утром.
Мама. У меня такое впечатление, что нас выживают из собственного дома.
Папа. Она просто что-то скрывает.
Крейзи. Ничего я не скрываю! Фифа, Бузя, Утка и Сюська!
Папа. Во имена-то!
Мама. Это только четверо! А говорила пять.
Крейзи. Да не говорила я пять!
Мама. Говорила. Серёж, она сказала пять.
Крейзи. Я ни бум-бум в математике, сами знаете. Это вместе со мной пять!
Папа. Ну, конечно! Теперь она будет сочинять.
Крейзи. Я вообще не знаю сколько! Может, никто совсем не придёт!
Папа. Что же у тебя друзья такие ненадёжные?
Мама. А с ней вообще дружить невозможно. Она ничего не даёт, только берёт!
Папа. И не благодарит. Папа и на машине её катает, и репетиторов ей нанимает, и день рожденья ей справляет, а в ответ?
Мама. Хамство одно.
Папа. Вырастет, может, поумнеет? Пойдём переодеваться. (Выходят.)
Крейзи ходит по комнате. Не зная, чем себя занять, надувает несколько мыльных пузы-рей. Звонок в дверь. Крейзи вздрагивает, бежит открывать. В коридоре всякое “здравствуй-те, привет, с днём рожденья, спасибо, проходите”, и в комнату входят гости: Фифа, Бузя, Утка и Сюська.
Крейзи. Садитесь.
Утка. Куда можно?
Крейзи. Можно на стол, можно на стул, ещё на пол и на кровать. Кому что больше удобнее. (Все рассаживаются.) Сели? Ну и сидите. (Выходит.)
Утка. Хороший приём.
Фифа. А чего ещё от неё ждать. Да! Жениха что-то не видно.
Утка. И не увидишь, не надейся.
Фифа. Что, Бузинька, салатику хочешь? Кушай, мальчик.
Утка. Не ешь, без хозяев неприлично.
Фифа. Мужчина должен есть!
Сюська. О-ох! Скучновато! Что мы вообще сюда пришли?
Утка. Меня пригласили - поэтому я пришла.
Фифа. Лично я хочу посмотреть на жениха. И что она придумает, когда он не придёт.
Сюська. А Бузинька пришёл покушать, да?
Бузя. Смотрите! Она пузыри пускала! Это большой прикол.
Утка. Не пускала, а надувала. Человек пускает пузыри тогда, когда он тонет. Положи на место. Кстати, неприлично гостей заставлять ждать. О, а давайте пока в города поиграем! Это очень весёлая игра!
Фифа. О-ой! Со своими городами!
Входит Крейзи.
Крейзи. Ну, как сидится?
Бузя. Суперно!
Крейзи. Ну, ещё посидите. (Выходит.)
Сюська. Не поняла.
Фифа. Хитренькая! Тогда выпендривалась со своим женихом, думала мы не придём, а мы пришли - ей и сказать-то нечего. Ну, ничего, я сейчас спрошу.
Утка. Не надо.
Сюська. Почему это?
Утка. У нее день рождения всё-таки. Спросите потом.
Фифа. Не надо было выделываться.
Утка. Послушайте! Она, конечно, Крейзи, но и у Крейзи должен быть праздник хоть иногда.
Фифа. У нее каждый день праздник!
Утка. Ну, давайте её простим на сегодня. В день рожденья надо радоваться, веселиться, забыть всё плохое. Тогда она сразу станет добрее и во всём признается сама.
Бузя. Давайте жить дружно!
Фифа. Ты просто её боишься!
Утка. Я? Что вы?
Сюська. Сама говорила - психов надо бояться!
Фифа. Значит, ты против нас.
Утка. Я за всех!
Фифа. Нельзя быть за всех!
Сюська. Вот именно!
Входит Крейзи.
Крейзи. Как, сидеть ещё не надоело?
Бузя. Надоело.
Крейзи. Ну, тогда походите. (Хочет выйти.)
Фифа. Крейзи! А где же твой жених?
Крейзи. Как где? Как будто вы не знаете где!
Бузя. Где?
Крейзи. Неужели не знаете?
Фифа. А откуда мы можем знать?
Крейзи. Ну, вот видите. (Выходит.)
Бузя. Чего видите?
Фифа. Зубы заговаривает, ждёт, что мы уйдём. А я ни за что не уйду.
Сюська. И я.
Крейзи заходит, молча садится.
Бузя. Крейзи, а что видите?
Крейзи. Что видите?
Бузя. Ну, ты когда выходила, сказала, “вот видите”. А что вот видите?
Крейзи. Не помню.
Бузя. Ну, про жениха.
Крейзи. Я не сказала «вот видите»! Я сказала, что он не жених, а любимый человек! И что он придёт ко мне! Потому что он особенный!
Фифа. Придёт! Скоро?
Крейзи. Вот-вот! А если вы его не увидите, значит, вы слепые!
Сюська. Я поняла! Крейзи влюбилась в человека-невидимку.
Фифа. Жених, куку! Может, он уже появился?
Бузя. У меня есть игра в компьютере “инопланетянин”. Так он там, то видимый, то не-видимый. Ну, я его сполпинка убиваю. Может, у тебя жених инопланетянин?
Крейзи. Может быть!
Фифа. А как ты с ним познакомилась? Он симпатичный?
Сюська. Ты с ним на зизибани разговариваешь, да?
Крейзи. Не понимаю. Не понимаю. Почему, если вы не видели инопланетянина, то считаете, что его не может быть?
Утка. Может, я читала про НЛО. Инопланетяне действительно невидимы людям.
Фифа. Еще одна Крейзи!
Утка. Что вы! Я шучу. Конечно, она всё выдумывает про жениха, ха-ха-ха.
Фифа. Давно бы так.
Входят родители (переодетые.)
Мама. Ну, что тут наша молодёжь поделывает?
Фифа. Мы ждём...
Мама. Кого?
Фифа. Когда вы к нам присоединитесь.
Мама. Как это мило с вашей стороны.
Пауза.
Утка. Вкусный салат.
Фифа. Да, очень вкусно. Я тоже умею делать салат. Вообще, обожаю готовить. Меня мама учит.
Мама. Конечно! Девочка должна уметь готовить! Вы будущие жены, матери, как же без этого? Вот наша лапонька чудесно готовит. Она мне помогала делать салат.
Фифа. Я тоже по дому обожаю помогать! Всё делать, убирать, мне так нравится!
Сюська. И мне нравится, я всегда родителям помогаю.
Бузя. И я! Я с собакой гуляю!
Фифа. Ой, у него собака красивая! А у меня кот, он такой пушистый, я его тоже обожаю. Вот это он меня оцарапал. А почему у вас животных нет?
Мама. Я хотела котёнка, но папа нам не разрешил.
Фифа. Почему-у?
Папа. Шерсти от них много. Да и деньги незачем зря тратить. И мебель дерут.
Мама. Мы подумали и согласились. И лапонька сказала, зачем нам животные и без них хорошо. Всё чистенько, опрятно, правда?
Крейзи (саркастично). Угу!
Мама. Она у нас умница. Со всеми дружит! Я всегда говорила, чем больше у тебя будет друзей - тем лучше.
Фифа. Конечно! Мы дружим! С первого класса!
Бузя. Мы неразлучны!
Мама. Чудесно! Только почему вы у нас так редко бываете? Девочки, приходите поча-ще.
Бузя (налегая на салат.) Хорошо, мы будем приходить!
Мама. Я очень рада!
Фифа. А мы-то как рады!
Мама. Только именинница что-то грустная.
Папа. Как же! На год состарилась, ха-ха-ха.
Фифа. А мне кажется, не только поэтому.
Мама. А почему же?
Фифа. Да так. Есть одна причина.
Мама. Какая причина? А, всё секреты?
Звонок в дверь. Пауза. Крейзи бежит открывать. Внезапно из коридора: “Пойдём, пой-дём, быстрей, ну и что, пойдём!” Сияющая Крейзи вводит Вульфа, уличного, как всегда. Все-общий шок.
Крейзи. Это Вульф!
Шок продолжается.
Мама. Очень приятно. Ничего не скажешь, очень приятно.
Папа. Добрый день.
Вульф. С днем рожденья Крейзи. (Целует её.) Держи. (Дарит инопланетянина.) Узна-ешь? Наш маленький бог!
Крейзи. Это? Нет, Вульф, это не он. Я тебе потом объясню… Спасибо… (Родителям). Вульф - мой самый близкий друг!
Папа. Простите, а вы, так сказать, помимо дружбы с моей дочерью чем занимаетесь?
Вульф (смотрит на детей, улыбка пропадает, он заметно занервничал. Растерянно). Музыкой…
Крейзи. Вульфик, садись.
Папа. Сесть он успеет. И давно так, так сказать, знакомы?
Вульф. Давно.
Папа. Так. Весьма интересно. “Вульфик!” Нам очень, так сказать, лестно ваше внимание к нашей дочери.
Крейзи. Будешь салат?
Папа. Конечно, будет. Салат. А по паспорту вас, простите, как зовут?
Вульф. Вульф.
Папа. Я по паспорту спрашиваю. Вам что-то непонятно?
Вульф. По паспорту.
Папа. Та-ак! Потрясающе! Представляешь, если б мы уехали! Вот это сюрпризик!
Мама. Серёж, может, он по паспорту Вульф, может, он нерусский...
Папа. Я и так вижу, что он нерусский! Ты посмотри, вылитый чеченец!
Мама. Господи! А вдруг это тот, из газеты?
Папа. Вызывай милицию! Явился, как к себе домой! Он и говорит с акцентом, чувству-ешь?
Мама. Сейчас вызову.
Сюська (вдруг). Никакой это не чеченец. Нашли кого бояться!
Мама. Ты что, его знаешь?
Сюська. Ещё бы! Никакой он не Вульф, а Владимир Ульянович Федоров. Папаша это мой. Родной. Ну, что вы смотрите?
Мама. Как это папаша?
Сюська. А так. Папаша. Только он с нами никогда не жил. Потому что мама так реши-ла, когда я только родилась.
Вульф. Да что ты... понимаешь?..
Фифа. А Борис Андреевич?
Сюська. Это неродной папа, только он мне ближе всех близких, потому что он меня и маму обеспечивает, а когда я вырасту, он мне машину подарит. И вообще мы с ним скоро за границу жить уедем. Мама сказала: “Пусть лучше у тебя будут шмотки, образование, сотовый телефон, чем такой папаша.” Вы знаете, чем он занимается? В переходе песни поёт! Побирает-ся!
Фифа. Вот значит, какой музыкант.
Сюська. Я когда выросла, мне мама всё рассказала и показала его. А мне так стыдно стало, я говорю: “Мама, зачем мне вообще об этом знать?”
Мама. А она?
Сюська. Она сказала: “Чтобы ты меня потом ни в чём не винила, он никогда человеком не станет, потому что в жизни ни на что не способен, ему в любом обществе тесно, он сам по себе, полное ничтожество”.
Вульф. Да ты...
Папа. А вас никто не спрашивает. Вы свободны, молодой человек. Можете идти. Или всё-таки вызвать милицию, чтобы вас проводили куда следует?
Забегали, заиграли вдруг по комнате солнечные зайчики, полетели мыльные пузыри, а Вульф улыбнулся и протянул Крейзи руку.
Вульф. Знаешь что, Крейзи? Пойдём отсюда.
Крейзи. Пойдём, Вульф.
Они пропали. Полетели за ними солнечные зайчики и мыльные пузыри. Все стоят в оцепе-нении. Погас на секунду свет, когда он зажёгся, все были на своих местах, и Вульф с Крейзи тоже. Только Вульф развернулся, чтобы уйти.
Крейзи (вцепилась в рукав Вульфа.) Это мой друг!!! Это мой лучший и единственный друг! И он никуда отсюда не уйдёт!!!
Папа. А вот мы посмотрим!
Вульф. Пусти.
Крейзи. Нет!!! Я пойду с тобой! Вульф, я тебя никогда не предам!!!
Папа. Пусти дядю, дочка! Дядя очень занят, ему нужно по делам! И больше он к тебе не приблизится, правда, дядя?
Крейзи. Я пойду с ним! Я никогда не вернусь! Вульф! Я люблю тебя!
Папа. В последний раз прошу, уходите по-хорошему.
Вульф. Я пойду.
Крейзи. Я тоже пойду! Я пойду с тобой!
Папа. В другой раз. (Отцепляет Крейзи от Вульфа, крепко держит.)
Крейзи. Пусти меня! Пусти меня! Вы ничего не понимаете! Не трогай меня, пусти! (Вульф уходит.) Вульф!!! (Плачет.) Вульф... (Перестаёт сопротивляться.)
Ругается папа. Ругается мама. Дети в стороне переговариваются, а Крейзи ничего не слышит. Слышит только: “…И крылатое, и ползучее... ” и смотрит на дверь, куда ушёл Вульф...
Пучеглазое и наивное,
Чудо чудное, диво дивное...
Оно хрюкает и кусается, и мяукает, и лягается,
И лохматое, и горбатое, и в кружочек оно полосатое....
И это мой маленький бог,
И это мой маленький бог
И это мой маленький бог!
Ох!
Мама схватила “маленького бога” Вульфа, трясет им перед лицом Крейзи. Взяла Крейзи “маленького бога” и выкинула в окно. Песня оборвалась, всё замолчало, свет погас. И заиграл в темноте электронный “Турецкий марш”. Свет. Крейзи сидит на опустевшем столе. Вокруг неё дети и мама.
Крейзи (отвечает). Алло?
В комнату входит папа, тоже с сотовым.
Папа. С днем рождения, Анечка!
Все. Ура!!!
Обнимают Крейзи, целуют, поют “Хеппи бездей”.
Крейзи (пытается улыбнуться.) Спасибо.
Заиграла музыка.
Фифа. Анька, а я так испугалась, когда ты хотела с дерева прыгнуть, помнишь?
Бузя. А я поверил, представляешь, что ты парашютистка!
Утка. А здорово было бы с парашютом прыгнуть!
Сюська. Смотрите, мыльные пузыри!
Запрыгали дети по комнате, засмеялись, только Крейзи продолжает сидеть на столе. Папа решил подурачиться и стал надувать маленькие смешные мыльные пузыри. Много-много! И мама тоже стала надувать в другом углу. Бегают дети вокруг стола, ловят пузыри, говорят наперебой.
Фифа. А помните солнечных зайчиков!
Утка. А я ведь не поверила, что ты сама сочинила!
Сюська. Ну, ты даёшь! Анька, ты поэтесса!
Крейзи. Это не я сочинила.
Бузя. А давайте в города поиграем! Полезная игра, познавательная!
Утка. Нет, лучше в монстров!
Фифа. Я подарю тебе солнечных зайчиков!
Сюська. Я их ловила зимой на снегу!
Утка. Анька, а где страна Зигапулия?
Фифа. Давайте туда все поедем на каникулы!
Крейзи. Нет страны Зигапулия.
Сюська. Только не прячься от солнечных зайчиков!
Утка. И полюби моих солнечных зайчиков!
Фифа. В стране Зигапулия очень много диких тигров!
Крейзи. Нет никаких тигров.
Папа. И денег она не брала!
Крейзи. Я брала.
Мама. Она наоборот их нашла!
Крейзи. Я не находила!
Бузя. А как говорят по-зигапульски?
Утка. А по-немому! Ань, ведь ты умеешь!
Крейзи. Я не умею.
Утка. Солнечных девочек, солнечных мальчиков!
Фифа. Солнечных лиц и улыбок игру!
Телефон присоединился к общему веселью и заиграл свой “Турецкий марш”.
Крейзи (все ещё сидит на столе, механически). Я больше не буду, папа. Мама, я боль-ше не буду. Я больше не буду...
Все засмеялись Молчит Крейзи и снова ничего не слышит. Кроме песни:
На планете живёт заброшенной,
И неведомой, и нехоженой,
И с рогами оно, и с гривою,
И вообще оно очень красивое!
И смеется оно, и чавкает,
И рыдает оно, и гавкает,
И тоскует оно, и мечется,
Хочет, глупое, очеловечиться!
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог.
И это мой маленький бог.
Ох!
Постепенно стихла песня. Лопнул последний мыльный пузырь.
Ох! Погас свет. Опустился занавес.
Конец
@темы: маньячество, цепляет за душу, разное