Сказка о потерянных крыльях и немноффко новостей.

[makkuro-ookami]

Готова 7 глава книги и написала я небольшое сказкО.
СказкО грустное, но правдивое... О том, что жизнь - не сказкО...

Сказка о потерянных крыльях

Когда-то, давным-давно, на земле жили эльфы. Нет, не безумно красивые существа, похожие на людей, а маленькие крылатые живые чудеса. Они жили общинами, селились в разных местах, за что и получали от людей прозвища – Луговые, Лесные, Камышовые и так далее.
Эльфы старались не пересекаться с людьми, портившими природу и, поймав маленького эльфа, сажавшими его в клетку на потеху другим. Такое часто случалось – небогатый парень, влюбившийся в аристократку, шёл в лес или на поле, хватал эльфа (чаще всего это были эльфята-подростки – непоседливые и непослушные, плюющие на запрет приближаться к людям), сажал его в клетку и дарил своей возлюбленной. Девушки, романтичные по своей натуре, с охотой принимали подарки, тискали бедных эльфят, нежно за ними ухаживали, но… из клетки не выпускали. Нет, конечно, находились изредка нормальные люди, отпускавшие крылатых малышей на волю, но их было так мало…

Однажды кто-то из богатых аристократов, приближенных к королю, подарил маленькой принцессе эльфа. Девочке на тот момент было семь лет, и она не могла понять, почему эта забавная новая игрушка, похожая на бабочку, не хочет летать, да и вообще выглядит грустно. Она поставила клетку на подоконник, чтобы эльфу было легче дышать, но малыш продолжал угасать, крылья его поникли, и потускнел свет. Однажды вечером, глядя на эльфа, девочка задала вопрос, который уже давно её мучил.
- Скажи, ты… Ты ведь человечек? Только маленький и с крыльями?
Эльф, грустно сидящий в углу клетки, чуть приподнял голову, и принцесса ахнула – по щека малыша катились слёзы.
- Эй, почему ты плачешь? Ты меня боишься? Но я же принцесса, я добрая, я тебе ничего не сделаю!
Эльфёнок отвернулся и заслонил лицо крылом. Принцесса никак не могла его разговорить, так что под конец она сама чуть не плакала…
- Ну скажи! Пожалуйста, скажи, почему ты грустишь! Я не могу, мне тоже грустно, когда я смотрю на тебя!
Девочка шмыгнула носом, в уголках глаз поблёскивали капельки. Наконец, крылатый малыш повернул голову.
- Скажи, тебя ведь любят родители, верно? Ты полностью свободна, ты можешь делать то, что тебе захочется, ходить, куда хочешь, верно?
- Н-ну… да…
- А теперь представь, что тебя посадили в клетку посреди комнаты. За решёткой – только руку протяни – свобода. Зелёная трава, солнце… Дверь на замковый двор, отец, мать… Но тебе не выйти из клетки. Потому что ключ у кого-то, кому плевать на то, кто ты такая, на тебя, на твоих родителей, ты для него – красивая игрушка, не более того. Над тобой смеются, тыкают пальцами, просовывают между прутьями палки, бросают мусор и смеются, смеются, смеются… Какого будет тебе? А? – эльф всё распалялся. По человеческим (и эльфийским, впрочем, тоже) меркам, ему было одиннадцать лет, он был на четыре года старше принцессы и как раз вступил в тот период, когда всё не так, когда все вокруг кажутся неправыми и непонимающими, так что хочется улететь подальше и не возвращаться. Что он и сделал, собственно. Когда его поймали, он был зол на себя и на весь мир, затем злость перешла в глухую обиду, а сейчас вся накопившаяся грусть и боль выплёскивалась на маленькую принцессу.
Неожиданно эльф остановился и вытаращил глаза – маленькая девочка сидела на полу, закрыв лицо руками, и плакала. Тихо, но горько, как умеют только дети. Эльф вскочил на ноги, подбежал к решётке и смущённо остановился, не зная, как остановить этот нескончаемый поток слёз. Он совсем растерялся, осталось только желание забиться в угол, заткнуть уши и завернуться в крылья, чтобы больше не слышать этих звуков, не слышать судорожных вдохов и всхлипывания…
Наконец, всё прекратилось. Эльфёнок услышал щелчок и высунул голову из-под крыла. Его клетка была повёрнута к окну, а дверца в решётке распахнута настежь. Мальчик аккуратно вылез наружу и остановился на подоконнике, не веря своему счастью. Принцесса сидела к нему спиной и расчёсывала волосы. Эльф вспомнил, что девочка не разрешает служакам прикасаться к своим волосам и всегда делает причёску своими руками.
Он развернул крылья, повернулся лицом к свободе и полной грудью вдохнул ночной ветер. Чуть согнул колени, готовясь к прыжку, за которым последует взлёт…
- Подожди!
Эльф удивлённо обернулся. Принцесса стояла, не поднимая глаз и вертя в пальцах гребень.
- Ты… ты вед ещё прилетишь, правда?
- Зачем?
- Мне будет скучно без тебя, прилетай как-нибудь, давай мы просто будем сидеть и говорить, а? Ты расскажешь о себе, а я о себе, что-нибудь интересное? – в глазах девочки свет надежды смешивался с блеском звёзд.
- Ну… Наверное, - ему и впрямь стало интересно, - я прилечу. Но не уверен, что смогу вернуться скоро. Ты будешь ждать?
- Ага! – недорасчёсанные волосы растрепались, огромные глаза ярко блестели, и сейчас эта девочка была совсем непохожа на принцессу, но стала ещё прекрасней.
Он улыбнулся, кивнул головой и взлетел вверх, наслаждаясь упругими волнами воздуха, дыханием ветра, самим чувством невероятной лёгкости полёта.
- Подожди! Я забыла кое-что спросить! – ну что там ещё нужно этой принцессе?
- Да?
- Как тебя зовут?
- Скай, - и он стрелой взмыл в небо. А откуда-то снизу ветер донёс до него слабый отклик:
- А меня – Эльвина!

Когда Скай прилетел домой, отец сначала задал ему страшную трёпку, а потом посадил под замок на неделю. Юный эльф сидел с обиженным видом в комнате и ворчал, что вот, мол, не успел вырваться, как опять под замок посадили. Но вскоре всё наладилось, его выпустили, и мальчик каждый свободный вечер улучал время, чтобы слетать к своей новой подруге. Родители не придавали значения его отлучкам, считая, что Скай нашёл девушку-эльфийку. Ну а он не собирался разубеждать их.

Наутро, когда служанка, приходившая будить принцессу, увидела распахнутую клетку, она не стала ни о чём спрашивать, а девочка ни о чём не рассказывала, но с тех пор, как только у кого-то в замке появлялся «домашний» эльф, он тут же попадал под гнев принцессы. Король, увидев такое дело, вообще издал закон, гласящий, что людям недозволенно ловить эльфов, а каждый, кто, спустя три дня после оглашения закона, будет уличён в содержании эльфов, сам провисит в клетке на главной площади столько времени, сколько эльф был в неволе. Последний пункт добавила принцесса, причём сказала это таким тоном, что король не смог ей отказать.
Никто, кроме любимой служанки принцессы, не замечал, как порою поблёскивает на её волосах серебристая пыльца с эльфийских крыльев…

Эльвина и Скай встречались часто, по несколько раз в неделю, они болтали, смеялись, принцесса сидела на подоконнике, а эльф, с возрастом становившийся всё более серебряным (при рождении все эльфы светятся мягко-кремовым светом, а к пятнадцати цвет меняется, серебряный и золотой – цвета, подтверждающие аристократическую кровь), сидел у неё на плече, рассказывая о полётах, небе… Принцесса, в свою очередь, рассказывала о курьёзах, случавшихся с придворными, как советник короля, поторопившись наябедничать на Эльвину, по дороге упал в мыльную лужу (нет-нет, что ты, Скай, я просто шла, споткнулась об ведро, ну и выплеснулось немного…), и тому подобные истории.
Но когда девушке исполнилось четырнадцать, случилась ужасная вещь.

Скай, как всегда, прилетел под вечер, к заходу солнца. Он так рвался поздравить свою подругу с днём рождения, что почти не смотрел по сторонам.
Ну почему именно в этот день его родителям захотелось взглянуть, к кому это их драгоценный летает? Восемнадцать парню, как-никак, пора уже о серьёзных отношениях подумать, а сын всё в облаках летает!
Они с предвкушением летели по лесу эльфов, удивлённо мчались за ним через поля, к владениям людей, и в полнейшем шоке смотрели, как Скай стучится в окно принцессы. Когда же эльф вытащил из кармана крошечный амулет, тайком стащенный у отца, те и вовсе потеряли дар речи – это был амулет, позволявший превратиться в человека на несколько часов. Скай активировал амулет, и вот уже на подоконнике стоит изумительной красоты парень, затем спрыгивает на пол, а принцесса, подойдя сзади, обнимает его за талию.
Окно захлопнулось.
Два взрослых эльфа мрачно переглянулись.

Как эльф умудрился стать человеком, Эльвина не знала, но чётко поняла, что никакой принц ей к чёртовой матери не нужен.
И даже, когда Скай сказал, что один эльф не может использовать амулет дважды, и что человеком нормального роста он пробудет всего пять часов, она только больше утвердилась в своём решении.
Никто из них не помнил, кто первым протянул руку к окну, но створки захлопнулись одновременно, а порыв ветра, успевший-таки скользнуть в щель, задул свечу.
Кто сказал, что четырнадцать лет, это мало?
Пусть утопится в озере!

Тут бы и закончить историю, сказать, что всё случилось так, как в добрых детских сказках, король с королевой простили дочь, Скай остался человеком (или Эльвина стала эльфом), но…
К сожалению, это бывает только в сказках.
Когда Скай вылетел из окна уже эльфом, отец перехватил его, так что эльф не успел и опомнится. «Хочешь быть человеком? Я тебе помогу!» - яростно прошипел его отец, помешанный на чистоте крови и репутации, резким рывком отрывая Скаю крылья. А эльф, лишённый крыльев, становится человеком… Скай упал вниз с нескольких метров, свалился в какие-то трущобы… А что в таких местах становится с безумно красивыми парнями, которые ещё и в шоке, не в состоянии сопротивляться… Его робкие попытки отмахнуться привели лишь к тому, что Ская не только изнасиловали, но и избили до смерти.


Утром Эльвина, прослушивая вместе с отцом отчёт главы стражи, услышала краем уха: «Парень, лет восемнадцати, но выглядит на шестнадцать, с серебристыми волосами, хрупкий до жути, изнасилован и забит насмерть, на спине два тонких длинных шрама…». Принцесса дождалась окончания рапорта, а затем бросилась вслед за начальником стражи, прося показать ей тело. Тот отпирался, мол, это зрелище не для юных леди, но наконец согласился.
Увидев такое знакомое, родное и любимое лицо, принцесса побледнела до синевы, почти сравнявшись цветом лица с покойным Скаем, а затем медленно вышла, идеально прямо держа спину, изо всех сил сдерживая слёзы. Поднявшись к себе в комнату, она бросилась на кровать и зарыдала. Когда слёзы кончились, она захотела умереть. Потому что некуда больше было девать боль. Но она так обессилела, что не смогла встать. Почти неделю девушка провалялась в постели, ещё неделю ходила сущим призраком…
А как-то раз, утром, когда она уже встала на подоконник, она поняла, что не может умереть…
Ведь тогда…
С ней умрёт ещё кто-то…
А если не умрёт…
Вдруг у него будут крылья? И серебряные волосы?
И ЕГО глаза?
Он не покинул её…
Он рядом…
Внутри…
И она будет беречь его…
Всегда…